В декабре, перед самым Новым годом, к Ирочке вдруг пришла одноклассница Люда Плешакова. Ирочка очень удивилась ее приходу: они не только с ней не дружили, но даже не приятельствовали. Плешакова, удобно развалясь в кресле, спросила:
— Ну что, с Капитоновым так и переписываешься?
— Да, — односложно ответила Ирочка.
— И на что рассчитываешь?
— В каком смысле?
— Ну… в обыкновенном… Ты ж с ним… еще не того?..
В груди у Ирочки защемило от нехорошего предчувствия. Она нервно склонила голову набок и ничего не ответила. Плешакова, похоже, в ее ответах и не нуждалась. Она намерена была говорить сама.
— Так вот! — грозно произнесла Люда. — Тебе он только губки мусолил по углам, а я с ним — спала!
— Как? — еле выдохнула Ирочка.
— Так! Обыкновенно! Имела интимную близость, ясно?!
Ирочка жалко мотнула головой из стороны в сторону, а Плешакова продолжала:
— А что же ты думала! Капитонов уже мужчина! Ну поцелуется он с тобой, а дальше-то что?
— Что?..
— А то, что его мужской организм требует большего!
Ирочка смогла только жалобно промямлить:
— Да?
— Вот именно! А потому после твоих немощных объятий Андрюшечка шел ко мне. Уж я для него девичьей чести не пожалела! Мне для него вообще ничего не жалко! Понимаешь ты это или нет?
У Ирочки не хватило сил даже на кивок. Люда смерила ее презрительным взглядом и продолжила:
— Так вот! Я пришла к тебе за тем, чтобы потребовать: прекрати писать ему дурацкие письма, потому что после армии он все равно женится на мне.
— Почему? — глупо спросила Ирочка.
Плешакова отвратительно хохотнула и охотно ответила:
— Потому что у меня будет ребенок! Его ребенок, понимаешь?!
Ирочка не понимала. Люда видела, что придурковатая Епифанова и в самом деле ничего не понимает, и поспешила дать дополнительные разъяснения:
— Я, милая моя, пока ты тут письмена строчила, несколько раз ездила к Капитонову в часть! В ноябре тоже была… и в августе у меня родится ребенок. Андрюшкин ребенок! Тебе теперь ясно или еще какие-нибудь вопросы остались?
Из всего того, что наговорила Плешакова, Ирочка поняла одно: ее опять предали, над ней опять посмеялись, да так, что после этого выходка Гарика Саркисяна с письмом выглядела невинной шуткой. Ирочка ни о чем больше не спросила одноклассницу, она просто встала у окна спиной к ней. Пусть уходит. Не о чем им больше разговаривать.
— Ну ладно, — прозвучал из-за Ирочкиной спины голос Плешаковой. — Я, пожалуй, пойду. А тебе… ну… чтобы, значит, не сомневалась, оставляю тут кое-что на диване.
Ирочка выждала, пока хлопнет входная дверь, и медленно обернулась. Ей казалось, что она увидит на диване маленького ребенка, как две капли воды похожего на Андрея. Но вместо младенца на темно-зеленом гобеленовом покрывале лежали две фотографии. Девушка взяла их дрожащими пальцами. На одной из них Андрей Капитонов стоял возле школы, где они все учились, в обнимку с Людой Плешаковой. На второй они тоже были сняты вместе, но на фоне какого-то кирпичного забора, должно быть того самого, которым обнесена его воинская часть.