— Вы тот самый джентльмен, что вчера пытался пробить автомобилем стену моего банка?
Стив ухмыльнулся. Банкир подмигнул и улыбнулся, шевельнув бакенбардами.
— Собираетесь остаться в Иззарде?
— На некоторое время.
— У вас есть поручители?
— Возможно, судья Денвир или Ферни замолвят за меня словечко. Но если вы напишете в «Морской банк» Сан-Франциско, то вам ответят, что до сих пор со мной все было в порядке.
Банкир просунул в окошечко пухлую руку:
— Очень рад с вами познакомиться. Меня зовут Дэвид Брэкетт, и если вам потребуется помощь с обустройством, можете на меня рассчитывать.
Десять минут спустя на улице перед ним остановился верзила Ферни.
— Ты все еще здесь? — спросил он.
— Я теперь местный житель, — ответил Стив. — По крайней мере, на какое-то время. Мне понравилось ваше гостеприимство.
— Тогда берегись, чтобы старый хрыч Денвир не застукал тебя выходящим из банка, — посоветовал Ферни, — иначе в следующий раз он сдерет с тебя еще больше.
— Следующего раза не будет.
— В Иззарде всегда наступает следующий раз, — загадочно бросил Ферни и неторопливо зашагал прочь.
* * *
Тем же вечером, выбритый и принявший ванну, но все еще в выцветшем хаки, Стив, поставив рядом черную трость, играл в покер с Роем Кемпом и четырьмя рабочими с фабрики. Игра проходила в бильярдной рядом с закусочной Финна. Иззард явно был городом, открытым нараспашку, — половину бильярдной занимали двенадцать столов для игры в кребс, покер и очко, а стаканчик спиртного можно было получить, подняв палец и заплатив полдоллара. В заведении даже не создавалось впечатления, что тут занимаются чем-то запретным; очевидно, его владелец — итальянец с конусообразной головой, которого посетители звали Джип, пользовался благосклонностью властей Иззарда.
Игра, в которой участвовал Стив, шла быстро и гладко, как это всегда бывает среди заядлых игроков. Хотя, как и в любой игре, жульничество теоретически не исключалось, на сей раз играли практически честно. Все шестеро игроков оказались людьми бывалыми, играли спокойно и внимательно, воспринимая выигрыши и проигрыши без чрезмерного возбуждения и равнодушия. Никто из них — за исключением Стива и, возможно, Кемпа — не упустил бы возможности пожертвовать честностью ради выгоды, если бы такая возможность подвернулась; но в среде, где шулерские приемы знакомы почти всем, честность зачастую преобладает.
Вскоре после одиннадцати в бильярдную вошел Ларри Ормсби и уселся за стол в отдалении от Стива. Без пяти двенадцать рабочие отправились на фабрику — им предстояла «собачья смена», — и с их уходом игра закончилась. Стив, остававшийся на протяжении всей игры практически при своих, подсчитал, что выиграл чуть менее десяти долларов, а Кемп — около пятидесяти.