Или все же мог?
Человек, с которым он только что говорил по телефону, похоже, знал о том, что они делают и какую цель преследуют.
— Мы сами решим эту проблему, — решительно заявил он.
— Ты боишься, что она обвинит меня?
Виктор почувствовал, что у него перехватило горло.
— На самом деле я боюсь, что она обвинит нас обоих.
— Мне неловко, Виктор. Ты так нянчишься со мной, — с виноватым видом проговорил Рафаэль.
Виктор постучал пальцем по медальону.
— От этих штуковин одни только неприятности.
— Для чего они ей понадобились?
Виктор недоуменно покачал головой.
— Она не из тех, кто объясняет свои поступки, но то, что они ей очень нужны, это точно.
— А я кое-что подслушал, — интригующим тоном сообщил Рафаэль.
— И где же ты подслушал это «кое-что»?
— Когда проходил инструктаж перед тем, как заступить на смену. На прошлой неделе, прямо перед нашим отъездом.
Все они посменно выступали в роли личных телохранителей Зовастиной и свято соблюдали одно железное правило: ничто из того, что они видят и слышат, не имеет для них никакого значения. Но тут был особый случай.
— Рассказывай, — велел Виктор.
— Она строит планы.
Виктор подбросил на ладони медальон.
— И какое отношение имеют к ним эти монеты?
— Она говорила с кем-то по телефону и сказала, что имеют. То, что поручено нам, поможет предотвратить какую-то проблему. — Рафаэль помолчал, а затем добавил: — Ее амбиции беспредельны.
— Но она столь многого достигла. Она сделала то, что не по плечу никому другому. Жизнь в Центральной Азии наконец-то наладилась.
— Но ей этого мало, Виктор, я видел это в ее глазах. Ей нужно больше.
Виктор попытался скрыть собственное возбуждение под маской удивления.
— Я прочитал биографию Александра — она ее очень хвалила. Она любит советовать разные книги, особенно посвященные ему. Ты знаешь историю про Буцефала, коня Александра?
Виктор слышал, как Зовастина пересказывала эту легенду. Когда Александр был еще мальчиком, его отец купил красавца коня, которого никто не мог объездить. Александр поклялся отцу и королевским конюшим, что сумеет обуздать дикий нрав лошади. Филипп сомневался в том, что сыну это удастся, но разрешил попробовать после того, как мальчик пообещал: если он потерпит неудачу, то возместит расходы на коня из собственных денег. Поняв, что конь просто боится собственной тени, Александр повернул животное мордой к солнцу и, приласкав, вскочил на него.
Он пересказал Рафаэлю то, что ему было известно.
— А знаешь, что Филипп сказал Александру после того, как тот укротил коня?
Виктор помотал головой.
— Он сказал: «Ищи, сын мой, царство по себе, ибо Македония для тебя слишком мала!» У нее — та же проблема, Виктор. Центральная Азия больше Европы, но для нее и она слишком мала. Ей нужно больше.