Он знал, что ее влечет к нему. То, как она страстно, чисто по-женски отвечала на его поцелуи, красноречиво свидетельствовало об этом. Она таяла в его объятиях. Ее тело было теплым, гибким и отдавалось ему. Он также ясно видел, что по какой-то причине она боялась этих чувств, боялась отвечать ему. Несомненно, кто-то ранил ее прежде. Но кто? Она никогда не упоминала ни о каких отношениях с мужчинами, никогда не произносила имен, которые могли бы иметь значение. Но должен же быть кто-то, кто воспользовался ею, предал ее, взял открытую всему миру любовь и не сумел оценить ее.
Теперь, вместо того, чтобы открыться ему, вместо того, чтобы рассказать ему о страхах и боли прошлого, как можно было ожидать от такого пылкого и прямого человека, как она, Кори, похоже, приняла сознательное решение, практически на середине поцелуя, не позволять их отношениям развиваться. Это решение было столь же смешным, как попытка заставить прорастающие желуди не вырастать в мощные дубы. Он отступил перед неизбежным, наблюдая за тем, как месяцами создаваемые оборонительные укрепления рушатся и падают под ее энергичным и не лишенным сексуальности натиском. Почему же она не могла? Неужели ее боль была настолько сильной, сильнее даже, чем его?
Он дал ей еще несколько дней, чтобы она смогла побороть одолевавшие ее сомнения. Когда же она опять не позвонила и не появилась на спортплощадке, то раздражение пересилило в нем осторожность и терпение. Он пришел к ней в школу среди бела дня, нашел ее класс и заглянул внутрь через прямоугольное окошечко в двери.
Женщина, сидящая на краешке стола, казалась настоящей профессионалкой, хотя врожденная игривость проступала через ее косметику и одежду. Блестящие волны темных волос обрамляли ее лицо и плавно падали на ее миниатюрные плечи. Темно-розовая блузка подчеркивала цвет ее щек, а ее серая юбка была как раз такой длины, что открывала нежный изгиб ее икр и соблазнительную округлость колен. Его взгляд остановился на этих коленях, а сердце забилось с удвоенной скоростью. Он хотел ворваться прямо в класс и потянуть эту юбку вниз, по крайней мере, на пять сантиметров. Разве она не знала, что может случиться с молодыми мальчиками при виде этого?
Но потом его захватила ее лекция, и он забыл о соблазнительных коленях. Она говорила о Ромео и Джульетте, и эта сказка о двух южных влюбленных оживала в страстных звуках ее голоса. Ученики слушали ее с неустанным вниманием, несомненно, как и он, захваченные повествованием. Он подумал, знает ли она, как она хороша, понимает ли, что она дает этим молодым людям почувствовать вкус великой литературы, чего многие подростки не получают никогда.