Мистика какая-то! Таинственности ночным поискам добавляло то отдаляющееся, то снова приближающееся стрекотание невидимого в притаившихся зарослях существа.
— Кто это там щелкает? — спустя полчаса с тревогой поинтересовался Паштет и шмыгнул носом.
— Цикада, наверное. Это, типа, насекомыш такой, — через плечо бросил Батон. — Говорят, ее за милю можно услышать.
— За милю, — словно успокаивая себя, повторил Паштет, подозрительно озираясь на джунгли. — Цикада, ага.
— Хочешь — сходи, посмотри, чувак! — подначил напарника Треска. — Представляю, какая из себя эта цикада! С буренку, небось!
— Иди ты! — Паштет испуганно вздрогнул, когда звонкое стрекотание неожиданно раздалось совсем близко.
— Что-то ты больно разговорчивый, — по-прежнему не оборачиваясь, заметил Батон.
— Это от нервов, — громко ответил за Паштета Треска и, одернув напарника за рукав, прошептал: — Не зли его, сам же знаешь…
С этими словами он многозначительно покрутил пальцем у своего виска.
— Не отставайте, — поторопил отставших поваров охотник, и те послушно прибавили шагу.
Что же вынуждало Леру делать такие частые остановки? Постоит, потопчется — и дальше бежать. Значит, за ней никто не гнался, а это уже, худо-бедно, хорошая новость. Батон с каждой проходящей минутой все больше дивился той неведомой силе, которая с такой легкостью увлекла всегда послушную и осторожную девчонку в дебри враждебной и незнакомой ей земли. За все восемь лет, что он ее учил охоте на мутантов, Лера ни на одной вылазке не позволила себе ослушаться его приказаний и именно поэтому до сих пор оставалась жива. А сейчас в нее словно бес вселился. Закрадывающиеся в голову мысли с каждым новым шагом наполняли сердце охотника усиливающейся липкой тревогой.
И вот, спустя несколько часов, они, наконец, натолкнулись на первую находку.
— Ну, что там, что? — с нетерпением пытал напарника Треска.
— Откуда я знаю? — огрызнулся тот. — Сходи, посмотри!
Окружившие Батона мужики увидели в его руке вязаную шапку девушки.
— Тут следы прерываются, — оглядев членов отряда, мрачно сказал он. — Конец.
— Но ведь не испарилась же она, а, чуваки? — недоверчиво выкатил глаза Паштет. — Может, позвать? Ле!..
— Мы уже далеко от берега, в чаще леса, и сейчас ночь, — тихо проговорил Батон, быстро зажавший собиравшемуся крикнуть повару рот рукой с шапкой. — Ты знаешь эти места?
Тот отрицательно помотал головой.
— Вот и я нет. А это означает, что лишние звуки нам ни к чему, усек?
Выпучивший от страха глаза Паштет послушно закивал.
— Дальше-то чего делать? — осторожно поинтересовался Азат. — Там точно больше ничего не видно?