— Не лучше вашего, — прижавшись к переборке, девушка быстро поменяла магазин, оглядывая измученные схваткой лица Савельева, Азата и Тараса. — Сколько их?
— Трое, пытаются прорваться к боту…
В этот момент по коридорам лодки, заглушая собой заунывный вой баззеров аварийной тревоги, разнесся тягучий, утробный стон, через секунду превратившийся в душераздирающий рев, исторгаемый из раздувающейся груди заново рождающегося существа. Перестреливающиеся люди по обеим сторонам коридора, задрав головы, опустили оружие, с ужасом вслушиваясь в новый звук, доносящийся из глубин судна.
Палубой выше Чучундра, по обыкновению привалившаяся к стенке, с любопытством следила, как из шевелящейся груды плоти на полу, от которой из радиорубки тянулся след вязкой слизи, с чавканьем поднимается невиданное существо, когда-то бывшее Ежи. Могучая третья рука с четырьмя когтями, обтянутая розовой кожей, вырвавшись из подмышки, оперлась на стену, в то время как облысевший череп раздался в стороны, раззявив чудовищную, вытянутую пасть с выпученными глазами и извивающимся языком. Одежда поляка трещала по швам и лопалась, ноги с хрустом выворачивались вокруг своей оси. В сторону мыши с шипением ударила струя бурой жидкости из распоротой вены на спине, и зверек, испуганно пискнув, юркнул за угол коридора.
Стремительно угасающее сознание человека, выталкиваемое из тела мутацией, в последнюю секунду осознало, от чего погибло население некогда могучей немецкой базы. От глупости и по неосторожности. Ослепленные собственной властью и величием, светила Рейха открыли ящик Пандоры, и лишь ледники Антарктики сумели придавить крышку страшного ящика вновь — на долгие сто лет, пока он, Ежи, не распечатал его опять…
Ложная надежда… Выведенный в телах истерзанных пленных, рожденный в страшном грехе, вирус не мог защитить человечество от мутации — он и был самой чудовищной из мутаций и обращал в чудовище каждого, кто смел к нему прикоснуться…
— А вот теперь начались настоящие проблемы, — палубой ниже выразил общую мысль Батон, вслушиваясь, как где-то вверху над потолком гулко топают могучие лапы, скребут по полу кривыми когтями. — Только не говорите, что кто-то эту дрянь попробовал.
— Ежи, — вспомнил лицо поляка Азат. — Он какой-то странный был…
Договорить оружейник не успел, так как позади группы в конце коридора что-то кубарем скатилось с лестницы — и устремилось в их сторону. Новорожденное чудовище привлек запах плоти. Австралийцы, все как один позабыв о своих врагах и о своих планах, с отчаянными криками ринулись прочь. Просидевшие двадцать лет без радиации и видевшие разве что чуть изменившихся пингвинов-убийц да морских леопардов разбойники не представляли, каких монстров способна была вынашивать искалеченная человеком Земля.