Все кроме Суилика, который не мог отойти от приборов управления, спустились в большой зал. Антигравитационные генераторы тихо гудели. Вокруг килсима сновали инженеры-монтажники. Несмотря на мощное внутреннее поле, притяжение становилось все сильнее и стрелка гравиметра уже приближалась ко второму делению. Потом она перешла его. Наши движения сделались тяжелыми и неловкими. Берантои приказал мне лечь: я должен был сохранить силы для решающего момента.
Последовал легкий толчок: ксилл скользнул вперед и замер. Центральная платформа медленно опустилась. Мы были на поверхности мертвого солнца. Ксилл поднялся и повис в трех метрах над нами. Вокруг в холодном свете прожекторов простирались застывшие волны металла и окалины — жуткий удручающий пейзаж! Теперь в нашем распоряжении оставалась ровно треть базика, или тридцать эллийских минут, за которые мы должны были успеть все закончить. В моем шлеме звучал бесстрастный голос Суилика, отмечавшего время: «Двадцать девять минут… двадцать восемь… двадцать семь…»
Но что случилось с командой монтажников? Казалось, они еще не сдвинулись с места! С трудом повернув голову, я увидел, как инженеры, стесненные в движениях из-за своих скафандров, еле волоча ноги, работают мучительно медленно, как в дурном сне! Берантон, прислонившись к килсиму, руководил сборкой.
«Двадцать пять… двадцать четыре… двадцать три…»
Большая часть деталей все еще валялась на металлическом полу. Какие же мы идиоты — синзуны, иссы, р’беиы, я сам, все! Если роботы не действуют в антигравитационных полях, то обыкновенный кран, да что кран — просто блок в десять раз облегчил бы задачу. Но эти слишком цивилизованные существа позабыли о таких простых приспособлениях!
«Двадцать… девятнадцать… восемнадцать…»
Напряжение антигравитационного поля не было постоянным и ритмично менялось. Меня то вдавливало в ложе, то приподнимало, то вдавливало, то приподнимало…
«Пятнадцать… четырнадцать… тринадцать…»
Постепенно последние детали становились на место. Берантон крикнул:
— Внимание! Когда я подам знак, наступит твоя очередь. У тебя останется ровно одна земная минута. Приготовиться!
«Двенадцать… одиннадцать… десять…»
— Когда я опущу руку, начнется твоя минута. Иди сюда!
Я встал, с трудом дотащился до замедлителя. Он показался мне чудовищным. Никогда, ни за что не смогу я его поднять!
«Девять…»
— Берантон! Я не смогу! Останови…
«Восемь…»
— Слишком поздно! Давай!
Он уронил руку. Я нагнулся, ухватился за деталь, полный страстной решимости. Выхода не было: чудовище уже пробудилось. Теперь я держал в руках наш единственный шанс на спасение — замедлитель реакции, который даст нам время уйти в ахун. Ухнув, как дровосек, я поднял его рывком. Берантон, глядя на мои земные часы, отсчитывал секунды.