— Никакой! — холодно бросил он. — Но у мужчины должна быть гордость. Я не нуждаюсь в женской жалости.
— Когда-нибудь ты покажешь свое лицо, — неожиданно сказала Энни. — Покажешь, потому что полюбишь меня.
Он хрипло рассмеялся:
— Девка, ты слишком задрала нос. Впрочем, ты меня забавляешь. Я пока что оставлю тебя здесь и не прикажу развлекать моих людей. Они очень расстроены таким решением, тем более что Рейф и Каспар превозносили тебя до небес. Но с ними ты не кончила.
Это был не вопрос, а утверждение.
— Не кончила, — согласилась Энн.
— Почему? — допытывался он.
— Потому что сохранила страсть для тебя одного, господин.
— Умный ответ, девка.
— Правдивый, господин, — спокойно ответила Энни. Он лег рядом, обнял ее и провел пальцем по губам.
— Такой талантливый рот…
— Буду счастлива ублажить тебя, господин, — улыбнулась она. — Если разрешишь.
— Разрешаю, — ответил он.
Энни откинула простыни, уселась на него спиной вперед и стала ласкать его фаллос. Провела языком по всей длине, потом взяла в теплый рот, медленно облизала и стала сосать, чувствуя, как он набухает. Он громко застонал. Энни сжала готовый к бою фаллос. Он уже хотел овладеть ею, но Энни ускользнула, уселась ему на голову и скомандовала:
— Ты должен лизать и сосать меня, а потом я стану тебя объезжать.
— Ты будешь наказана за свою наглость, — пробормотал он и тут же впился губами в ее плоть.
— Да, милорд, — сладко пропела Энни, и когда внутри все взмокло, снова спустилась вниз и насадила себя на его твердое копье. И пустилась вскачь, пока он не выгнулся. Широкие ладони смяли ее нежные груди, оставляя синяки.
— Ты кончишь для меня! — приказала она.
— А ты — для меня, — ответил он, переворачивая ее на спину и вонзаясь в жаркое лоно. — Или рабыня вообразила, что может господствовать над господином?
— Сильнее, господин! Глубже, господин! — выдохнула Энни.
— Да, — простонал он, выполняя все ее требования. Они с криком кончили одновременно, и он наполнил ее своим семенем.
Но не ушел, и Энни заснула в его объятиях, довольная и счастливая, испытывая давно забытое чувство умиротворения и покоя. И не сразу поняла, где находится, когда Девин разбудил ее. Она лежала на постели в своем номере, в той одежде, которую носила вчера ночью. Энни поняла, что Девин притворяется, будто ничего не заметил.
— Я заснула, — пролепетала она.
— Вчера был тяжелый день. Может, сделать вам ванну?
— Да, с розовым маслом, — сказала она, сообразив, что до сих пор ощущает аромат роз. Панель, за которой прятался телевизор, была закрыта. Она поискала пульт, но не смогла найти и выдвинула ящик тумбочки. Пульт лежал там. Неужели она сама положила его туда? Энни не помнила. Следующие несколько дней пролетели, как один миг, и Энни прекрасно проводила время. Особенно ей понравились поднятие тяжестей и бокс. Ее инструктором был Девин. В тот день, когда он натянул на нее боксерские перчатки и взял свои, она обнаружила, как разгневана гибелью Ната.