– Ничего себе варианты! – сердито сказала Елена. А когда женщины успокоились, Фернандо процедил:
– Хуанито, неужели нельзя попридержать язык? Ты думаешь, что говоришь и кому?
– Ну уж такой я, что с этим поделаешь, – уныло отозвался Хуанито.
Лопес Мансур подумал, что надо бы, наконец, немножко размяться. На него нашла дремота; более того, он заснул. И понял это, только открыв глаза и обнаружив, что остался под портиком в одиночестве, и даже кофейные чашечки уже убраны со стола. Мансур осторожно посмотрел по сторонам, затем на площадку перед домом – никого. Он с опаской взглянул на часы – пять, вряд ли он проспал более получаса. Неужели все разошлись? Мансур неуверенно вошел в дом и увидел Фернандо; тот читал газету. Услышав шаги, Фернандо взглянул поверх очков – у него была дальнозоркость – и улыбнулся:
– Я смотрю, орухо подействовало на тебя прекрасно, – заметил Фернандо, откладывая газету в сторону.
Лопес Мансур кивнул:
– Прекрасно и не без пользы: расслабился, вздремнул – и никакого тебе похмелья. Но мне очень неудобно, что я заснул.
– Какие пустяки! Верный признак, что ты хорошо пообедал.
– Или первый признак старости.
– Ах-ах-ах! Кокетничать можешь с дамами, со мной эти штучки не проходят.
– Да нет, я серьезно, – сказал Мансур. – Ничего себе – заснуть у всех на виду. Представляю, что мне устроит Кари.
– Они с Аной Марией пошли пройтись, и она не казалась сердитой. Они отправились погулять, чтобы еда улеглась. Лично я думаю, – Фернандо доверительно улыбнулся, – они тебе завидовали.
– Все?
– Все без исключения.
– А… – Мансур на секунду запнулся – новая парочка тоже?
– Парочка? Ах, Кармен и Карлос? Ну, такие смелые догадки строить еще рано. Моя жена обожает устраивать счастье других. Но, пожалуй, ты прав: не все тебе завидовали. Во всяком случае, Кармен и Карлос вряд ли. По-моему, они пошли прогуляться по поселку.
– М-м-м… есть что-то странное, почти чудовищное в этой парочке.
– Что?! Ну знаешь! Я считаю, что их еще рано называть парочкой… И как ты сказал, «чудовищное»?
Странно! Мне бы такая мысль никогда не пришла в голову.
– Говоря «чудовищное», я имел в виду отвратительное или жестокое, – уточнил Мансур.
– Послушай! Что за глупости!
– Ты прав. Конечно, просто глупости. Пожалуйста, забудь мои слова.
Фернандо еще что-то говорил, а Лопес Мансур уже повернулся и направился к двери; медленно пройдя под портиком, он оказался на площадке перед домом.
Мансур удивлялся самому себе: заговорить об этом с Фернандо Аррьясой, которого он едва знал! Но вырвавшиеся слова так точно отражали его ощущение, и он так ясно чувствовал свою правоту, что теперь хотел понять, в чем же причина этой уверенности.