– Никаких животных, никаких детей, – предупредил он Райана.
Посмеявшись про себя над порядком убывания значимости, Райан успокоил хозяина:
– У меня нет ни того ни другого, хотя я собираюсь когда-нибудь их завести. Но уверяю вас, в ближайшие полгода этого не произойдет.
Довольный тем, что скоро будет жить в собственной квартире, он хорошо спал в ночь с воскресенья на понедельник и в семь утра был уже в больнице. Его график в операционной был нарушен неотложным случаем – молодого бегуна сбила машина, водитель которой не заметил его, потому что отправлял СМС-сообщение. Только в четверть седьмого Райан выкроил время позвонить в кабинет Моники.
– О, вам не стоит беспокоиться о возврате медкарты О’Кифа, – уверила его Нэн. – Доктор Фаррел попросила меня сходить и забрать ее из вашего кабинета.
– Зачем она это сделала? – с удивлением спросил Райан. – Я ведь хотел вернуть карту сам. Можно мне поговорить с доктором Фаррел?
Судя по неловкой заминке, секретарше Моники было сказано, что для него ее нет.
– К сожалению, она уже ушла, доктор, – промямлила Нэн.
Райан ясно услышал, как Моника прощается с пациентом.
– Тогда скажите доктору Фаррел, чтобы она говорила тише, когда просит вас солгать, – отрывисто произнес он и бросил трубку.
В понедельник утром Моника появилась в своем кабинете необычно рано, поскольку знала, что у нее очень плотный график приема. Однако Нэн и Элма были уже на месте, готовые к насыщенному дню. Первый вопрос Нэн был о Салли.
– Она чувствует себя хорошо, – с радостью сообщила Моника. – Даже слишком хорошо. У меня не будет оснований задерживать ее в больнице более чем на несколько дней.
– На выходных родственники не объявились? – спросила Элма.
– Нет. Из газет я поняла, что, даже если Питера Гэннона освободят под залог, ему запрещено приближаться к дочери. Никому, пожалуй, ничего не известно о происхождении Рене Картер, хотя, честно говоря, если ее родственники похожи на нее, то Салли лучше бы не встречаться с ними.
В десять часов, когда Моника собиралась заняться следующим пациентом, ей по внутренней связи позвонила Нэн.
– Доктор, не могли бы вы зайти в свой кабинет?
Это, должно быть, что-то важное. Нэн никогда не побеспокоила бы ее из-за случайного посетителя. Моника в тревоге поспешила по коридору к своему кабинету. Там ее ждали двое мужчин.
– Мы понимаем, насколько вы заняты, доктор, так что постараемся вас не задерживать, – сказал тот, что повыше, закрывая за ней дверь кабинета. – Я детектив Карл Форест. Это мой напарник, детектив Джим Уилан. Мы пришли к заключению, что в прошлый четверг вечером вас умышленно толкнули под автобус. Запись с камер наблюдения показывает, что, когда вы вышли из больницы, за вами следил мужчина, известный нам бандит. Мы уверены, что именно он толкнул вас.