Вдова убитого приняла соболезнования Энрико и Масси и с непроницаемым лицом провела обоих в маленькую комнатку, где им никто не мог помешать. Это был кабинет с канцелярским шкафом и компьютером. Наверное, здесь Бенедетто Кавара разбирал бумаги. Энрико удивило, каким доверительным тоном разговаривал Масси с синьорой Кавара.
— Как дела у детей? — спросил полицейский.
— Они все плакали, но самому младшему, Роберто, хуже остальных. У него из головы не выходит образ убитого отца.
— Наверное, всем пятерым лучше на время уехать из Борго-Сан-Пьетро.
— Я тоже думала об этом. Сестра Бенедетто заберет их в Монтекатини.
— Хорошо, иначе я предложил бы свои услуги. Детям бы понравилось кататься на полицейской машине. Сообщи, если тебе нужна будет помощь. Скажи, а что понадобилось вчера твоему мужу у священника?
Синьора Кавара замолчала и задумалась, прежде чем ответить:
— Я не знаю. Он лишь сказал, что ему необходимо переговорить с доном Умилиани, сказать ему что-то важное и сразу вернуться, еще до того, как остынет обед. Когда он не пришел, я послала Роберто поискать его. Ах, лучше бы я пошла сама!..
— Визит твоего мужа к священнику был связан с приездом этого человека и его спутницы?
— Не знаю.
— Но ведь незадолго до убийства они заходили сюда, не так ли?
— Да.
— И что они хотели?
— Они спрашивали о семье Бальданелло.
— И что ответил твой муж?
Женщина замялась.
— Антония, что ответил Бенедетто?
— Он сказал, что в деревне из семьи Бальданелло больше никто не живет.
— Это правда? — продолжал допрос Масси. — Отвечай мне!
— Нет. Синьора Розалия Бальданелло живет здесь. Но она себя очень плохо чувствует. Врач говорил, что ее дни сочтены.
— Почему твой муж соврал этим людям?
— Он… Он хотел уберечь Розалию от ненужных волнений. Ее племянница Мариэлла Бальданелло и ее немецкие родственники никогда о ней не заботились. Теперь, когда Розалия умирает, не нужно чужаку огорчать ее.
— И поэтому Бенедетто сказал ему, что священник уехал в Пизу?
— По этой же причине. Бенедетто боялся, что дон Умилиани расскажет приезжим о Розалии.
— И как только гости ушли, твой муж быстро побежал к священнику, чтобы его предупредить, да?
Синьора Кавара кивнула.
— Да, Фульвио, так все и было.
— Что ты говоришь! Только сейчас ты рассказывала мне, что не знаешь, почему Бенедетто побежал в церковь!
— Я… Я не знаю, могу ли я говорить это при немце.
— А как же убийство? Как ты объясняешь поступок священника? Ты думаешь, что священник не хотел связываться с твоим мужем и поэтому убил его?
— Я не знаю, — тихо произнесла вдова и опустила глаза, чтобы скрыть слезы.