— Правда, здесь здорово?
Вместо ответа он направился к низкой двуспальной кровати, украшенной у изголовья драпировкой из зеленого шелка в форме ракушки.
— Я хочу спать с тобой вот здесь, — заявил он. — Не в той комнате, — уточнил Ники, указывая на соседнюю дверь.
— Хорошо, малыш. Я тебе разрешаю. Хотя я уверена, что тебе понравится жить в своей собственной комнате. Я думаю, что Чарли тоже хотел бы.
Чарли был игрушечной обезьянкой, потрепанной и старой, но это был самый любимый и драгоценный друг Ники.
Он подошел к окну, которое переходило в балкон:
— Там большой сад! Пошли поиграем!
— Мы обязательно пойдем, но сначала пообедаем и отдохнем. — Я протянула ему руку. — Нам пора идти. Дедушка ждет.
Мы вышли в коридор. Куда идти: направо или налево? Огромное пространство, с одной стороны, давило на меня, с другой — дарило приятную прохладу.
Потом мы спустились на один пролет к широкой лестнице, ведущей в зал. Звуки шагов эхом отражались от стен.
Внезапно я остановилась и резко притянула Ники к себе. Он посмотрел на меня с недоумением.
В центре зала стоял Пол. Он пытался закурить, держа зажигалку в здоровой руке. Зажав наконец зажженную сигарету во рту, он обернулся, услышав звук шагов, и увидел нас.
На какое-то мгновение все замерли. Это напоминало картину, три неподвижные фигуры: Ники, переполненный любопытством, я, печальная и завороженная, и Пол, сосредоточенный и серьезный.
Он учтиво кивнул нам и сказал:
— Мой отец попросил дождаться вас и проводить в столовую.
— Спасибо, — как сквозь сон услышала я собственный голос.
— Сюда, пожалуйста.
В гулкой тишине мы прошли через арку в небольшую прихожую, открытые двери которой вели в столовую. Пол посторонился, и я с облегчением увидела улыбающегося мистера Карвеллиса, направляющегося к нам.
— Надеюсь, вы нашли все, что вам нужно. Садись сюда, Стейси. Леда, ты сядешь с Полом, а Ники со мной. Так нам будет удобно разговаривать.
На круглом столе, покрытом розовой скатертью, стояли розовые венецианские кубки. Огромный кувшин с белыми и алыми розами и пять стульев с изогнутыми спинками завершали композицию. Все было очаровательно, просто и в то же время роскошно. Слуга, который подавал нам раньше напитки, прислуживал и во время обеда, а мальчик в белом пиджаке помогал ему.
— Ты попробуешь нашу знаменитую «Рецину»? — спросил меня мистер Карвеллис. — Ты должна привыкнуть ко вкусу этого вина, если собираешься здесь жить.
Я пробормотала что-то в ответ, и он налил мне немного в бокал.
— Для начала я бы посоветовал тебе разбавить водой. Позволь мне. Ну как, Стейси?