Он крепче прижал меня к своей широкой груди:
— Бедная моя маленькая Стейси! Какое грустное и одинокое время ты пережила! Я хочу все исправить и для тебя, и для Ники! — Он смотрел на меня своими карими глазами. — Ты знаешь, я буду его любить, как своего собственного сына. И буду делать все, чтобы ему было хорошо. — А потом он добавил с легкой улыбкой: — Но я не возьму его с собой в наш медовый месяц.
Слова «мой собственный сын» отозвались в моем сознании и заставили вспомнить о Леде. Как трагично, если то, что сказал Василис, правда; у нее может никогда не быть детей. А если она любит Пола, то она должна потерять и его? Я почувствовала себя виноватой, ответственной за это в какой-то степени. В свете несчастья Леды мне казалось неверным строить планы о нашем будущем.
Я отстранилась от Пола:
— Мы не должны оставаться здесь слишком долго. Остальные будут интересоваться. — Я почувствовала, что хмурюсь, глядя на него. — Твой отец знает о нас. Он догадался.
Пол сдвинул губами мои волосы:
— Разве тебя это так удивляет? Это, должно быть, очевидно для всех. Я безумно влюблен в тебя. Он, конечно, одобряет это?
— Он так сказал. Но… — Я прикусила губу. — Но на самом деле это потому, что он думает, что таким образом удержит Ники с собой на Меленусе.
— Дорогая, не только поэтому. Он любит тебя и восхищается тобой. Кто мог бы удержаться от этого?
Я неуверенно улыбнулась:
— Ты говоришь пристрастно!
Он снова улыбнулся:
— Возможно. Видишь ли, я убежден, что ты самая очаровательная девушка в мире. Может быть, это заразительно.
— О, Пол! — Я спрятала лицо в ложбинке его плеча, будто бы для надежности и безопасности. — Я так хочу, чтобы мы были счастливы. Но существуют трудности!
Он прижался щекой к моим волосам:
— Леда?
— Да. И… твой отец. Я чувствую, что то, что мы влюбились друг в друга, — это часть его плана.
— Глупости, — сказал Пол с нажимом. Он поднял мое лицо за подбородок и заставил меня взглянуть ему в глаза. — Идея отца заключалась в том, чтобы я женился на Леде.
Я открыла рот, чтобы сказать: «Нет, теперь нет», но не смогла произнести эти слова. Я не могла выдать тайну Леды кому бы то ни было. Даже Полу. Не теперь.
Я отвернулась:
— Я буду чувствовать себя лучше, когда ты скажешь Леде о нас. Это будет выглядеть честнее.
— Хорошо. Мы причалим к Родосу утром. Я смогу сказать ей завтра. — Он ласково повернул меня к себе. — А теперь ты хотела бы пойти вниз, в свою каюту?
— Да, хотя я не хочу оставлять тебя, Пол.
— Как ты думаешь, каково мне? Я хочу быть с тобой каждую минуту, — сказал он мягко, и мы обнявшись обменялись долгим поцелуем на прощанье.