— Давай сядем вон там. — Ники проводил нас вопросительным взглядом, и я улыбнулась и сказала: — Все в порядке, малыш. Я не ухожу. Тетя Леда и я поговорим вон там.
Мы сели на мягкий диван, тянущийся вдоль изогнутых стен салона, и с нарастающей тревогой я стала ждать, когда Леда начнет разговор.
Она сидела, глядя на меня и теребя край обшитого кружевами белого платочка тонкими пальцами. Когда она подняла глаза, я увидела под ними темные круги, будто она плакала, и почувствовала укол совести.
Наконец она нерешительно заговорила:
— Пол сказал мне, что любит тебя и что ты любишь его. Это так?
Я кивнула:
— Да, так случилось. — Я не знала, что еще сказать. Сказать, что я сожалею, что надеялась — для нее это не будет большим потрясением? Это было бы неуместно.
— Я тоже люблю его.
Она говорила спокойно, но так настойчиво, что каждое слово, казалось, звучало, как звук пули, попадающей прямо в сердце. Я со страхом взглянула в сторону Ники, но он продолжал спокойно раскрашивать свои картинки.
— Мне очень жаль. Я не знала этого. Я считала, как сказал Пол, что вы привязаны друг к другу из-за взаимных семейных связей.
— Я люблю его, — снова сказала Леда. — И Пол любит меня. Да, любит. — Она продолжала, тщательно выговаривая слова и игнорируя мое протестующее движение: — Было решено, что мы поженимся. Мне никогда не приходило в голову, что я могу выйти замуж за кого-нибудь еще, кроме Пола. Хотя он так долго отсутствовал на острове, я думала о нем каждый день и каждый день молилась, чтобы он вернулся жить на Меленус и мы поженились бы. Он вернулся, и наша дружба возобновилась. Привязанность между нами стала глубже. Это был всего лишь вопрос времени, я знала точно, и он попросит меня стать его женой. — Голос ее стал тише, и в нем зазвучала горечь. — А затем приехала ты, и все переменилось.
— Это неправда. Я… пожалуйста, не думай, что я хочу быть злой, но Пол сказал мне, что не любит тебя, хотя очень к тебе привязан. Мой приезд не играл никакой роли.
Леда вытянула вперед руку, возражая:
— Нет, это не так. Пол жалел тебя, сочувствовал от всего сердца, потому что ты вдова Алексиса и потому что ты так красива. — Она кивнула. — Да, это так. Ты привлекла его. Но если ты уедешь — вернешься в Англию, — он тебя забудет, а я тем временем буду ждать его. — Она стиснула руки, будто в мольбе. — Пожалуйста, Стейси, уезжай. У тебя была любовь Алексиса, у тебя… — На мгновение ее голос, казалось, дрогнул. — У тебя есть Никос. Пожалуйста, уезжай и оставь мне Пола.
Я не знала, что ей ответить. Меня охватили сомнения. А вдруг то, что она мне сказала, правда? Что Пол испытывает ко мне всего лишь мимолетную страсть, своего рода ослепление? Может быть, так же мимолетно и то, что я чувствую к нему? Мы знакомы — сколько? Месяц, два месяца? Они с Ледой знают друг друга всю жизнь. Разве у греков принято жениться по любви или их браки все же основываются на сильном физическом влечении, а также на желании семьи, ее дружеских связях и полученном воспитании?