Он взял ее за плечи.
— Хизер, дети запели.
Ее затуманенный взгляд мигом прояснился.
— О Господи! — Она оттолкнула его. — Какой ужас!
Хизер мчалась к сцене со всех ног. Боже, она опоздала. Трехлетки уже покидали сцену, а четырехлетки выстраивались в ряд. В первом ряду возле Фиделии и Эммы она увидела два пустых стула. Слава Богу, они заняли места для нее и Жан-Люка.
Она успеет. Хизер успокоилась и пошла шагом, пытаясь восстановить дыхание. Жан-Люк не отставал, но дышал совершенно ровно. В этот момент, несмотря на протесты Фиделии, на пустые места плюхнулись мать Коуди и еще какая-то женщина.
— О нет! — Хизер обвела взглядом ряды стульев, которые сама же и расставляла. Все места на первых восьми рядах были заняты. — Какой ужас! Я сказала ей, что буду сидеть впереди. Она будет искать меня и не найдет!
В панике ее голос прозвучал высоко и громко.
— Ш-ш-ш! — обернулась на них пожилая женщина в последнем ряду.
Хизер все еще хватала ртом воздух. Господи, она пребывала в растерянности. Как могла она допустить это? Как могла забыть обо всем на свете, целуясь с парнем, которого знала без году неделю? Что она за мать такая?
— Я найду свободный стул и поставлю в первом ряду, — предложил Жан-Люк.
— Слишком поздно.
У Хизер упало сердце. Бетани стояла на сцене и рассматривала широко раскрытыми глазами передние ряды. Заметив Фиделию и Эмму, улыбнулась и помахала, потом на ее лице отобразилась растерянность.
Хизер помахала ей издалека, но Бетани ее не видела. Мисс Синди подала команду начинать исполнение первой песни. Но Бетани не вступила. В поисках мамы она мисс Синди даже не заметила.
Хизер прыгала сзади, размахивая руками в воздухе. Наконец Бетани ее увидела, и ее лицо прояснилось. Хизер послала ей воздушный поцелуй. Бетани улыбнулась и присоединилась к хору.
Хизер с облегчением вздохнула и смахнула с ресниц слезы.
— Слава Богу, все в порядке. — Она повернулась к Жан-Люку.
Его рядом не оказалось.
Черт. Как мог он вот так взять и исчезнуть? Наверное, он чувствовал неловкость, что из-за него она опоздала на выступление дочери. Хизер испытала чувство вины.
Он не один был в этом повинен. Она в этом тоже активно участвовала, когда, целуясь, позабыла обо всем на свете.
И, Боже, что это был за поцелуй! У нее заалели щеки. Вот проходимец. Он намекал, что заставит ее потерять над собой всякий контроль, и добился цели. Ей даже не хотелось думать, как далеко могла бы зайти, если бы он не остановился.
Но куда он подевался?
Закончилась первая песня. Хизер аплодировала, оглядываясь по сторонам. Чуть поодаль сбоку она заметила среди сосен Робби. Поймав ее взгляд, он кивнул. Она в знак приветствия подняла руку и отвернулась, чтобы смотреть выступление дочери. Дети запели «Боже, благослови Америку».