— Ты что, не слушаешь, что я тебе говорю?
— Ты выйдешь за меня, дорогая, — ответил он тоном, в котором чувствовалась стальная уверенность. — Можешь в этом не сомневаться.
Мисси расхохоталась ему в лицо:
— И у тебя хватает бесстыдства заявлять мне, что ты не хочешь, чтобы я становилась прежней, в то время как на самом деле тебе нужно беспрекословное подчинение женщины, похожей на твою дорогую Мелиссу — на меня, но такую, какой я была раньше?
Фабиан утомленно улыбнулся и протянул руку, чтобы поиграть с ее локоном, выбившимся из-под шляпки.
— О дорогая, я ничуть не против твоих выходок — до тех пор, пока ты признаешь, что мужчина среди нас двоих именно я.
Девушка оттолкнула его руку:
— Надо понимать, мужчина — это тот, кто носит штаны? Ну так вот, если ты сам не понимаешь, что говоришь, предлагаю тебе использовать свои штаны в качестве кляпа для твоего большого рта!
Фабиан проигнорировал эту вспышку.
— Так ты будешь готова завтра в пять?
— Извини, но у меня другие планы.
В этот раз Фабиан уже не сдержался — его лицо перекосилось от гнева, и он схватил Мисси за плечи.
— Ты готова изменить мне, встретившись с другим человеком?!
— Сделаю для этого все возможное.
— Ах ты, ведьма! — Он слегка потряс ее. — Либо завтра в пять ты будешь готова к званому вечеру, либо ощутишь на себе все последствия неповиновения.
— Какие еще последствия?
— У кого-то будет саднить от ремня зад.
— Не раньше, чем ракеты полетят на Луну! — фыркнула Мисси.
— Что-что? — раздраженно переспросил Фабиан.
— Неважно!
Несколько секунд они буравили друг друга сердитыми взглядами.
— Леди должна повиноваться своему жениху, — наконец проговорил сквозь стиснутые зубы Фабиан. На его скуле нервно играл мускул.
— Говорю тебе в последний раз, Фонтено, я не леди — и не твоя невеста!
— Если ты будешь продолжать столь отъявленно манкировать мной, я приду к выводу, что ты женщина откровенно слабых моральных устоев.
Мисси затряслась от смеха:
— Пошел вон!
— И относиться к тебе буду соответственно.
— Тебе никогда не…
Ее протест был подавлен «наказательным» поцелуем. Фабиан сжал девушку так крепко, что она не могла даже вздохнуть. При этом его губы и язык вытворяли с ее ртом, да и со всеми ее чувствами нечто невыразимо возбуждающее. Проникновение, отступление, еще более глубокое проникновение, пауза, поддразнивание… Крик ее ярости превратился в стон удовольствия, а за ним последовал тихий вскрик капитуляции, невысказанная мольба чего-то большего…
— Ну так как, Мисси? — спросил Фабиан, отведя губы на ничтожную долю сантиметра от ее рта.
Ощущая, как кружится ее голова, Мисси сделала лихорадочный вдох, ее ногти глубоко вонзились в ткань сюртука Фабиана. К счастью, она вспомнила, что в XIX веке люди имели весьма слабое представление о средствах контрацепции, — иначе она наверняка продолжила бы провоцировать Фонтено и добилась бы того, чтобы буря страсти поглотила их прямо на дорожке посреди сада, на которой они стояли.