Едва Сашка увидел арестованных, как сразу же понял, что ему невероятно повезло. Этих двоих он видел в числе той десятки предполагаемых руководителей тайного общества, чьи фотографии ему демонстрировал Лобов. Мало того, у них были идеальной формы ауры цвета кофе с молоком. Тот самый признак «слуг дьявола», о котором твердил Лобов.
К допросу приступили тотчас же. Допрашиваемый охотно сообщил свое имя, сказал, что он немецкий купец из Любека, приехавший в Ярославль за товаром, и даже признал, что знаком с Некоматом, ибо вел с ним когда-то торговые дела. Никакого желания отступать от этой версии допрашиваемый не обнаруживал, лишь плачась на судьбу, благодаря которой его, честного купца, перепутали с каким-то государственным преступником. Для дьяка Безуглого такое поведение не было в новинку. Все так начинают. Поэтому пришлось перейти к следующей стадии допроса. Но к допрашиваемому даже не успели применить серьезных методов.
После двух не очень сильных ударов кнутом по спине, даже не рассекших ему кожу, допрашиваемый как-то странно закашлялся и уронил голову на плечо.
— Ты что ж делаешь, подлец! — разозлился на своего подчиненного дьяк Безуглый. — Разве ж можно так бить, чтоб человек со второго удара сознание терял! Сними его!
— Да я легонечко… — оправдывался следователь, развязывая руки допрашиваемому и снимая его с дыбы.
Он выплеснул на него целое ведро воды, но тот даже не пошевелился. Заподозрив недоброе, дьяк Безуглый сорвался с места и подскочил к лежащему на каменном полу телу. Принялся щупать пульс, слушать сердце… Все впустую. Допрашиваемый был мертв. На удивление, «слуга дьявола» оказался довольно-таки хлипеньким.
— Ах, чтоб вас… — разозлился Сашка, с досады хлопнув кулаком по столу. — Второго не трогать! С завтрашнего дня лично буду его допрашивать!
Но это было еще не все. Минут пять-семь великий воевода предавался начальственному гневу, распекая за неосторожность дьяка Безуглого и его подчиненного, после чего сотрудник приказа тайных дел взялся за мертвое тело, намереваясь вытащить его из допросной камеры. Едва он прикоснулся к нему, как тело начало таять на глазах, оплывая лужей бурой жидкости. Через минуту на каменном полу камеры осталась лишь одежда, лежащая кучей тряпья в грязной луже. А еще через минуту испарилась и лужа.
Великий воевода, начальник приказа тайных дел и его следователь так и застыли с раскрытыми ртами.
— Слуги дьявола… — только и смог вымолвить Сашка.
— Свят, свят, свят… — истово закрестился следователь.
— Государь, — почему-то шепотом заговорил Безуглый, — а может, их с попом надо допрашивать? Лучше с двумя! Икон кругом понавесить…