Солнце во гробе (Ивнев) - страница 2

На первую страницу
Смотрит ночь на меня.
Этот белок, будто стены
Мокрой и липкой тюрьмы.
Что же мне делать над трупом
Шумно зеленой реки?
Руки ломай. Не поможет.
Хруст отгоревших костей.
Вечер. Широкое небо.
Люди. Луна. Паруса.

1919 февраль

М.

«Вот она — темная повесть…»

Вот она — темная повесть
Продавшего раны Господни.
Теплая, липкая совесть,
Точно белье исподнее,
Оставленное в предбаннике.
Вот она — темная повесть,
Горестной горечи горсть.
На красной ниточке челюсть,
Качаясь, как трупик детский,
Просится к совести в гости
Сквозь кровь, мускулы, кость.
И душные розы в мертвецкой
Живою молитвой пылая
Во всем своем праведном блеске
Костлявую повесть читают.

1918 ноябрь

М.

«Шерстяные иглы смерти…»

Шерстяные иглы смерти
Щекочат разбухший мозг.
Целая Азия — верите —
Мечется стадом коз.
Желтое, душное солнце
Входит в сердце, как нож.
От любви позорной и едкой
Ты никуда не уйдешь.
Видишь — под рясою
Кожи — в липкой крови —
Черное, душное мясо
Черной и душной любви.

1020 январь

Грузия

«Улыбнулся улыбкой мертвецкой…»

Улыбнулся улыбкой мертвецкой
На пьяную шутку убийцы.
О, Боже, Боже, как сладок запах крови.
И я душой прокаженной этот запах ловлю.
И сумерки бани турецкой
Сквозь сумерки звезд мне видятся,
И ты мою кровь приготовил
Для черного слова — люблю.
Мутный фонарь, икая,
Выплевывал бельма из глаз.
К убийце душой приникая
Крестился в последний раз.
И видел — вздымались, как трубы,
Красных рук широкие губы.

1919 май

дорога в Крым

«Канатной плясуньей плясала…»

Канатной плясуньей плясала
Судьба на тонком льду
И казала мне черные зубы
Полоумной и дикой любви.
И душа моя вся трепетала,
Точно бабочка в пышном саду.
И гремели военные трубы
В раззолоченных сгустках, в крови.
Так любовь моя нисходила
В удручающих язвах ко мне,
И кивала мне черепом голым,
Будто сам одуванчик легка

1920 октябрь

ст. Лиски

«Не надо солнца, не надо свободы…»

Не надо солнца, не надо свободы,
Движенье мира останови.
Верни мне, верни мне черные годы
Моей позорной, жалкой любви.
Тяжелый лес, как черное платье,
Слепит мне кожу своею мглой,
Всем простить и все раздать —
Я не мечтал о жизни другой.
Я знаю, Боже, что значит время
И шум морей Твоих в крови.
Верни мне, верни мне ужасное бремя
Моей полоумной любви.

3 мая 1919

Киев

«Как сладко слушать и больно…»

Как сладко слушать и больно
Тугие шаги убийц.
В крови их теплые руки,
И губы у губ моих.
Как сладок животный их запах,
Вкус крови и соли и сна.
Чего еще, Господи, надо
Душе закаленной моей?
Не розою ль темная язва
В мозгу моем диком горит,
И смрад моих чувств и желаний
Не кажется ль легче вина?
О темной, шершавой веревке
Убийц крутодушных прошу.
По смерти позорной и смрадной
Следующая страница