«… а кто не успел — тот опи…дол!»
По прикидкам Вани у него в запасе ещё было полтора года.
— Твою мать!
Свет снова вырубили и телевизор погас, погрузив комнату в непроглядную тьму.
— Какие, нахрен, полтора года?
Вокруг всё рушилось, словно карточный домик. Рассыпался уклад. Основа. Порядок.
— Нет, блять, буду так сидеть — не выберусь!
Иван Маляренко прислушался к далёким выстрелам, доносящимся с улицы, невнятным крикам, заполошному собачьему лаю, встал и решительно принялся собираться.
— Слышь, братан! Алё!
Маляренко подошёл к громадному армейскому Камазу и постучал ладонью по двери.
— Чего надо?
В окне появилась недовольная и заспанная морда водителя.
— До Питера подвезёшь? На блок-посту сказали, что ты туда едешь.
Водила зевнул так, что хрустнула челюсть.
— Триста двадцать евро дам. Больше всё равно нет.
Водитель с клацаньем захлопнул рот. Даже в нынешние смутные времена три сотни евро — это три сотни евро. Да и с погодой, этой, солнечной, вроде бы всё налаживаться стало…
— Ладно. Лезь в кабину.
— Откуда едешь?
— Из Алма-Аты.
— Далёко.
— Далёко.
Камаз не спеша двигался на север в составе колонны под охраной БТРа.
— Чё везёте?
— Пустые идём. За зерном. На элеватор.
— А потом?
— А потом назад. В Астану. Жрать то все хотят. Как там, в Алма-Ате дела то?
Маляренко выудил из рюкзака кулёк сухофруктов.
— Да как… нормально.
Из города Ваня просто ушёл. Пешком через частный сектор окраин и поля пригородных совхозов. Местные были против, но Ивана это нифига не остановило. Он даже прибарахлился автоматом, снятым с не в меру ретивого колхозника, охранявшего своё поле. Затем Иван в компании десятка русских семей прокатился в пустом вагоне до Караганды. Вагон был угольный, с высокими бортами и без крыши, вдобавок там было немыслимо грязно и всюду была угольная пыль, но беженцев это не испугало. Караул, сопровождавший поезд, собрал свою дань с зайцев и больше их не беспокоил. В горняцкой столице Казахстана Ивана сцапал военный патруль, но к тому времени от автомата мужчина успел избавиться, обменяв его на чистый новенький камуфляж и шикарные военные ботинки. Паспорт гражданина Российской Федерации на военных не произвёл никакого впечатления и Ваню отвели в натуральный концлагерь — кусок пустыря обнесённый забором с колючей проволокой. Маляренко совсем уж было собрался загрустить, как очень вовремя стихла электромагнитная буря. Причём стихла так капитально, что местные власти сильно смягчили чрезвычайное положение. Напоследок как следует накормив задержанных, военные пинком под зад выперли всех в чисто поле, велев побыстрее добираться по домам, а гражданам России посоветовав дождаться военного эшелона на север. С ним то Ваня и добрался до Смирново — последней железнодорожной станции, принадлежавшей Казахстану. Все станции севернее, включая Петропавловск, формально числились за Западно-сибирской железной дорогой.