Отряд выступил на север, к истокам Амгуни, незадолго перед тем, как белые заняли Хабаровск.
В походе Вострецов немало общался с командирами и комиссаром, они делились воспоминаниями, впечатлениями от нынешней войны. Про себя Острецов рассказывал скупо и неохотно, всегда стараясь разговорить собеседника, узнать о нем побольше. Но, несмотря на примерную скромность командира отряда, вскоре среди бойцов о нем стали распространяться легенды. Бойцы рассказывали друг другу, что Острецов умел отлично ориентироваться на местности и действовать соответственно обстановке. Под его командованием красные полки не раз заходили в тыл врага. Не однажды он личным примером он поднимал бойцов в атаку. За умелое руководство частями Острецов был награжден тремя Орденами Красного Знамени.
Услышав однажды эти разговоры, Острецов решительно пресек всякое их продолжение.
— Может быть, зря вы так, Степан Сергеевич? — спросил его Пшеничный.
— Ничего не зря! — Острецов был категоричен. — Делать культ из командира — дурное и неблагодарное занятие. В опасный момент я могу струсить, смалодушничать, и тогда бойцы станут презирать меня. Так же сильно, как любили, будут ненавидеть.
В противоположность лести Острецов создал в отряде климат товарищества и взаимовыручки. Уже через несколько дней похода его бойцы стали единым коллективом. Но душой этого коллектива был все-таки сам Острецов.
Переправившись через Амур, отряд Мизинова вскоре вышел к тем самым болотам, возле которых Файхо устроил разведчикам засаду. Красные пока не проявляли активности, ограничиваясь поисками и короткими перестрелками. Капитан Жук доложил Мизинову, что на протяжении пятидесяти верст крупных частей противника не наблюдается, но есть сведения, что наперерез отряду движется значительная группа красных. Ее задачи были пока неясны, но, судя по всему, красные попытаются воспрепятствовать соединению Мизинова с Камовым.
— Где сейчас Иван Герасимович? — поинтересовался Мизинов.
— Нашим разведчикам не удалось обнаружить следов атамана. Как ни прискорбно, но, видимо, Камов вне нашей досягаемости.
— Плохо, капитан, — Мизинов был недоволен. — О враге мы знаем больше, чем о союзнике!.. Что слышно об отряде капитана Белявского?
— Ищем. Судя по слухам местных жителей, он где-то на севере Кербинского склона.
— Кербинский склон! — повторил Мизинов и склонился над картой. — Видимо, очень удобное место для маневрирования. Много леса, распадков, ущелий, масса возможностей для скрытного перемещения. М-да, очень удобен в нынешней маневренной войне. Евгений Карлович, — обратился он к Яблонскому. — Когда мы сможем выйти к Кербинскому склону?