— Ох! Что нам ждать хорошего, — пробормотала тётушка Ох.
Тётушка Ох поставила на стол глиняное блюдо с лепёшками. Потрогала Катины ледяные руки, посадила её поближе к печке.
— Ох, не иначе, как девчонка простудилась, помяните моё слово, — озабоченно покачала она головой.
Коту Ваське налили миску молока. Он неохотно подошёл к миске, понюхал молоко, повёл носом и отошёл прочь.
— Надо же! Совсем аппетит потерял, — пробормотал он.
Случайный сквозняк влетел в приоткрывшуюся дверь, и кот Васька с отчаянным мяуканьем взмыл кверху. Он сделал круг под потолком и пристроился поближе к тёплой печной трубе.
— Поспать, что ли, — меланхолично сказал кот Васька. — Может, проснусь, а я уже не летаю, а хожу по земле, как все порядочные коты.
Продолжая висеть в воздухе, кот Васька свернулся клубком, нос прикрыл кончиком хвоста, чтоб снились хорошие сны, вздохнул и задремал.
Глядя на него. Катя не выдержала и улыбнулась.
— Смотрите, да смотрите же! — пронзительно закричала Глазастик, указывая на Катю.
Она протянула руку и осторожно тронула Катины губы.
— Она улыбается, — тихо и недоуменно сказала Ниточка.
— Значит, вот что такое улыбка! — сказала Глазастик. — А то я всё слышу «улыбка», «улыбка», а никогда не видела. Я так не могу.
— Смешно! — удивилась Катя. — Как это не можешь? Возьми да улыбнись.
— Не могу. — Глазастик подняла на неё свои огромные глубокие глаза, в которые было страшно смотреть. — Я не могу улыбнуться. У меня нет улыбки… нет улыбки…
— Как это, нет улыбки? — ещё больше удивилась Катя.
— Я тоже хотел бы знать, — нерешительно начал волшебник Алёша. — Как вы догадываетесь, мы прибыли сюда очень издалека. И, по правде говоря, я пока ровным счётом ничего не понимаю. Почему Глазастик не может улыбнуться? Кто такие королевские сборщики улыбок?
— Это они отобрали у нас улыбки! — вырвалось у Глазастика.
— Прикуси язык, болтушка, — строго одёрнула её тётушка Ох и вдруг добавила, глядя на Глазастика взглядом, полным нежности: — Девочка моя, ты была совсем крошка, когда у тебя отобрали улыбку. А Главный Сборщик Улыбок… — тут голос тётушки Ох упал до шёпота, — он… он умеет проникать повсюду. Он ходит ночами по городу и пробирается даже в наши сны. Он отнимает улыбки, которые нам снятся. И тогда…
Тётушка Ох с тревогой посмотрела на Глазастика и замолчала.
— Продолжайте, прошу вас, — попросил волшебник Алёша.
— Не знаю, зачем нужны наши улыбки королю, — вздохнула тётушка Ох, — но, видно, нужны зачем-то. Вот они и рыщут повсюду, эти сборщики улыбок. Это вовсе не больно. Только лёгкий укол в сердце, и ты больше уже не можешь улыбнуться. Беда только, что люди без улыбок уже не те, совсем не те. Ох, так меняются, что и не узнать! Ничего больше не хотят, ни о чём не мечтают. Они худеют, бледнеют, словно превращаются в собственную тень. От грусти они становятся такие лёгкие… А уж если отобрали улыбку во сне и она даже не может присниться…