В контейнерах, источая мертвенно-бледный свет, лениво плавали два шара, каждый величиной с кулак взрослого мужика. Шрам немного напрягся.
— Поосторожнее вы с ними, — сказал он. — Эти шарики фонят как небольшие реакторы, даже через контейнер прошибает.
— Не беспокойтесь, некоторые артефакты имеют свойство менять свою природу от Выброса к Выбросу, — сообщил профессор истину, старую как сама Зона. — Например, осенью одиннадцатого года «Лунный свет» замечательно блокировал пси-излучение, правда, при достаточно высокой дозе радиоактивного излучения. Вы совершенно правы, при использовании «Лунного света» негативный эффект данного излучения приходилось гасить другими артефактами. Но с недавнего времени это чудо природы практически перестало быть опасным для человека, приобретя новые свойства. «Лунный свет», собранный после весны двенадцатого года, это фактически та же «Снежинка», которую можно использовать без малейшего вреда.
— Угу, — кивнул Шрам. — Слышал про такое. Только одно небольшое «но». Варана из «Свободы» убило батарейкой от часов, когда он нес на себе «Лунный свет» раза в два меньше того, что вы только что достали из сейфа.
— Опять двадцать пять, — Сахаров развел руками, в каждой из которых было по контейнеру. — Вы уж извините, господа, но, по моему разумению, пройти тоннель можно только одним способом — так, чтобы хтонические чудовища Зоны не успели распознать в вас потенциальную добычу. И могу заметить, что данные артефакты стоят раз в десять дороже побитого экзоскелета, который вы можете предложить в обмен на них.
Вот здесь Сахаров был прав. Разве что в цене ошибся немного — естественно, в свою пользу. Но тут он хозяин положения, потому я скромно промолчал.
— Но, если вы доберетесь до Припяти и сумеете остановить экспансию «Монолита», я готов простить вам этот долг, — сказал ученый, бережно кладя контейнеры на стол. — Более того, не поскуплюсь на приз, который наверняка устроит вас обоих, — ведь речь идет о моей научной работе на Янтаре, а это для меня дороже любых денег и артефактов.
— Договорились, — сказал я. — Единственный вопрос — как вы откроете вход в чернобыльское метро и как мы сможем вылезти наружу, если достигнем лаборатории Х-8?
— Очень просто, — сказал Сахаров. — Запоминайте коды доступа.
* * *
— А ведь профессор сам наверняка приложил руку к созданию этого самого подземного метро. И коды знает, и схему, и какие твари в тех тоннелях шарятся, — задумчиво сказал Шрам, когда мы шли по длинному коридору в сопровождении молчаливого громилы по прозвищу Левша. Кстати, интересное у него погоняло. Этот сталкер наверняка или мастер-самоучка каких поискать, или стреляет с обеих рук одинаково метко. Или и то и другое вместе.