– Вот о чем у вас в конторе трепятся, а?
– Цены, Гайдар-предатель, лечиться негде, сериал - дерьмо, «Жигули» угоняют чаще, чем «Москвичи»… Перечисляю в порядке убывания частоты упоминаний.
Юлька пожимает плечами:
– Полное отупение. Значит, это всеобщее явление, мы не уроды.
Теперь очередь Романа пожимать плечами. Действительно, что-то не так. Говорить не о чем. Не о политике же в тысячный раз? А вот Юльке хочется поговорить, ей хочется, чтобы он пришел вечером с этой гребаной работы и еще принес ей в клюве что-нибудь интересное, эдакое, что заняло бы ее мысли хоть на сутки. Где он это самое возьмет? Он что, общается со знатоками из «Что? Где? Когда?»?
Было время, он много читал. Но потом вдруг потерял к этому вкус. Как в каком-то детском фильме пел султан: «Ах, увы, увы, увы, я утратил вкус халвы». Вот так и он утратил вкус чтения. Последнее, что ему удалось одолеть, была автобиография Агаты Кристи. И что? И ничего - ни уму, ни сердцу. Оставь меня, Юлька, в покое, я не знаю, о чем тебе рассказать…
Но всего этого не должна была знать встретившаяся ей из прошлого Рита. Рита должна была увидеть благополучное семейство, где царит покой и достаток. Да, на роскошь не хватает денег, а кому из честных людей нынче хватает?
– Ну, а у тебя как? - с преувеличенным интересом подняла бровки Юля. - Стала акулой пера?
– Акула пера утонула, - с улыбкой ответила Рита. - Но деньги я зарабатываю, скрипя пером.
– Как это?
– Главное, Юленька, - вовремя сменить пластинку. Вовремя понять, что от тебя хочет сегодняшний день. А то, чего хочешь ты, - это твои личные трудности.
Рита хорошо помнила тот день, когда она «сменила пластинку», когда она, если выражаться языком Макса, «переломила себя по хребту»…
Проклятое сверло дрели впивалось прямо в правое ухо: и-и-ззу-трр! Рита, конечно, уже не спала, но все равно натянула упрямо на ухо подушку мужа и зажмурила глаза: «Я не обязана вставать «по сверлу». Сволочь, гад! С утра пораньше!»
«С утра пораньше» было десять часов пятнадцать минут. А кто «сволочь и гад» - неизвестно: дом двадцатидвухэтажный, трехподъездный - сверлить могли где угодно: сверху, снизу, справа, слева… Эффект один - сверлили именно у тебя в комнате. Рита тяжело вздохнула, но бороться с этим бессмысленно, тем более, что пора вставать. Она решительно отшвырнула подушку и резким движением откинула одеяло.
– Ванька, вставай! - изо всех сил крикнула Рита, стараясь переорать дрель.
За завтраком в тот день Ваньке влетело лишних раз десять. Рита была на нервах, так как из ванной ее вытащил телефонный звонок. То была Ирина Владимировна, заведующая отделом морали журнала «Столичная весть».