— Я прошу вас. Очень. Мне нужны эти автоматы.
В битком набитой комнатке повисла тишина. По отвисшим челюстям гостей местные поняли, что происходит нечто невероятное.
ИВАН ПРОСИЛ.
— Грмм.
Спиридонов громко прочистил горло и вопросительно посмотрел на начальника. Войтенко совсем уж было собрался открыть рот и сообщить, что «да, конечно», как Иван продолжил, глядя прямо в глаза иронично улыбавшимся членам Совета.
— Лодку отдам.
Тишина стала просто гробовой.
— Ту. Вторую. Семь метров длина. Три — ширина. Ручной вал и гребной винт.
Лица у «советских» вытянулись. Народ зашумел, обсуждая предложение гостя.
— Тихо. Я. Не. Закончил.
Говорил Иван не громко, но как-то внушительно. Шум моментально стих.
— Ещё картошки тонна. Лук. Семена. Рассада. Пила. Из посылки. Напильник. Оттуда же. И…
Ваня замолчал.
… верстак.
Станислав Лужин на всю комнату скрипнул зубами. Верстак из своей мастерской отец отдал, обливаясь кровавыми слезами.
— Мне очень нужно это оружие. Продайте. Я прошу вас.
Ковригин покосился на свою загипсованную руку и пробурчал.
— Продадим. Чего уж там.
Народ заорал и ломанулся смотреть навар.
Глава 10
В которой Иван спит и не видит никаких снов
По ночам, когда солнце не жарило нагревательную поверхность теплообменника и перепад температур, на котором работал двигатель «Беды» был не таким значительным, лодка сама собой останавливалась. В принципе, когда это было очень нужно, можно было подтопить маленькую чугунную печь, жара которой вполне хватало, чтобы двигатель вновь заработал. Даже ночью. Но сегодня ночью экипаж «Беды» никуда не торопился. Погода стояла чудесная — полный штиль. Лодку почти не качало. Да и настроение у путешественников было хорошим. Два автомата. Два!
Когда Войтенко согласился продать оружие, первый зам Ивана, Олег, наотрез отказался его принимать.
— Без пристрелки не приму.
— Да пристреливайте ради Бога!
Войтенко положил сверху два пустых рожка и отсыпал шестьдесят патронов. Олег криво усмехнулся, помотал головой и принялся торговаться.
В общем, после часа ругани местные выделили ещё десять патронов на пристрелку. По пять штук на ствол. Отстрелявшись, Олег и Стас одновременно пришли к выводу.
— Оптимально — сто метров.
— Ага. Сто пятьдесят — предел. Дальше прицельно бить проблематично.
Автоматы им всучили даже не второй свежести — это был полный утиль. Стволы были расстреляны по самое не могу. И всё равно крымчане были очень довольны.
Полная луна заливала палубу лодки нереальным серебристым светом. Ветер стих. Стояла почти полная тишина. Олег Степанов сидел в кресле на носу лодки и думал. Обо всём и ни о чём. Ему просто было хорошо.