Он, наверное, даже перещеголял всех, потому что его обширный стол был пуст, как Казахская степь поздней осенью. Только в центре стола возвышалась автоматическая ручка в форме ракеты на старте. Карандаши Кабиров складывал аккуратным треугольником.
Кабиров не спешил замечать вошедшего и продолжал свое занятие.
Когда последний карандаш лег в аккуратный треугольник, начальник тихо, как будто измотанный непосильным трудом (а говорить тихо, бесстрастно тоже стало модой среди некоторых начальников), прошептал:
— Ну что еще?
— Считаю необходимым, товарищ подполковник, снова вернуться к «шелковому делу»,— начал Сангинов, волнуясь за исход этого разговора.
Начальник протянул руку к карандашам, подровнял их, отодвинул подальше ручку и также, не глядя на Сангинова, еще тише сказал:
— А я не считаю!
— Я думаю, что надо провести обыск в кибитке шофера Урака. Он исчез после того, как передал ханатлас в магазин.
— А что это даст? Может быть, он где-нибудь запил? Если мы будем проводить обыски у каждого мелкого жулика, то нам другим делом некогда будет заниматься. Как-то у вас все просто получается, товарищ лейтенант.— Лениво перелистывая бумаги, поданные Сангиновым, процедил сквозь зубы Кабиров.— Никаких доказательств, одни догадки да предположения и — обыск!
— А показания работников магазина? — возразил Вахоб.
— Вы их не перепроверили. Запомните: нарушать законность я вам не позволю.
Сангинов постоял минуты две, тыча коленкой в свирепую львиную морду на ножке стола, ожидая, что еще скажет начальник. Но Кабиров начал перекладывать карандаши на другую сторону стола — влево и продолжать разговор, по-видимому, не собирался. Сангинов спросил:
— Разрешите идти?
— Пожалуйста! — несколько громче ответил начальник.
Вахоб решил действовать на свой страх и риск.
В ближайшее воскресенье он поехал в Тигровую балку, но не к Константину Ивановичу, а на ферму колхоза «Рассвет». Весь день Сангинов разговаривал с членами шелководческой бригады. Теперь, зная многие особенности выращивания коконов, он быстрее находил общий язык с колхозниками.
Немало интересного материала дала эта самовольная служебная командировка. Имелись веские основания официально побеседовать с людьми, возглавлявшими производство коконов в колхозе.
Бригадир шелководов Асриев, высокий детина с удивительно ребяческим лицом, обиженно сказал:
— Мы перевыполнили план сдачи коконов, премия) получили; а вы говорите о каких-то злоупотреблениях.— Он сморщился, словно собирался заплакать.
Но Сангинов не отступал:
— Объясните тогда, товарищ Асриев, как могло получиться, что сдавая коконы низшими сортами, вы перевыполняли план?