Некоторые из бояр обменялись насмешливыми взглядами, как бы говорившими: «совсем старый из ума выжил, невесть что плетет!» Но князя слова Вельямина Лаврентьевича заставили задуматься.
— Пусть отворят княжьи клети для всех нуждающихся, — устало проговорил Данило Александрович, откидываясь на высокую спинку, — да выдают жито всем поровну, по справедливости — хоть по полмеры на душу, да так, чтоб обиженных не было. И боярам с гостями, у коих дворы уцелели, должно сделать тако же — спрошу строго... Да, вот еще — горожан на год ослобоняю от всех уроков и окладов; пущай люди в себя придут.
У многих бояр при этих словах лица сделались кислыми, скучными, но возразить князю никто не осмелился. На том и скончили.
Маленький княжич Иван играл тут же, в углу: он всегда охотнее проводил время с отцом, чем на женской половине дома, и сейчас тоже наотрез отказался покинуть заполнившуюся важными дядями в долгополых кожухах палату, несмотря на ласковые, но настойчивые уговоры нянюшек Сперва мальчик сосредоточенно возил по полу пестро раскрашенных деревянных-лошадок, но вскоре беседа старших полностью захва тила его внимание. Раскрыв рот, Иван ловил каждое слово, его игрушки валялись теперь без дела, ненужные и забытые. Когда бояре разошлись, метя по полу полами кожухов и со сдержанной досадой откашливаясь в кулаки, Иван подошел к отцу, который продолжал сидеть на своем княжьем месте, склонив голову под бременем одолевавших его тяжких мыслей.
— Тятенька, а татары всегда нами володели? — спросил мальчик, дергая отца за широкий, отороченный собольим мехом рукав. Данило ласково привлек сына к себе.
— Нет, чадушко, — сказал он с оттенком грусти в голосе. — Испокон веку была наша держава столь могуча, что никакому ворогу одолеть ее было не под силу. Но не сумели наши предки сохранить ее в целости: каждый хотел сам держать свою отчину, никому в своих делах отчета не давая. Вот и разодрали на части всю Русскую землю, а супостатам нашим только того и надо было: пришел безбожный цесарь Батый да поодиночке все княженья под свою руку и склонил. Так вот и живем с тех пор — спины гнем перед погаными да кровью умываемся, — с тяжким вздохом заключил князь.
— Расскажи о том времени, до татар, — робко попросил Иван.
— Ну что же, слушай, — улыбнулся князь Данило. — Давным-давно, когда на месте нашей Москвы еще шумел дремучий лес, поселился на высоких горах над рекою Днепром некий знатный человек, именем Кый...
— Это от него наш род пошел? — быстро перебил его Иван, глаза которого жадно вспыхнули при первых же словах отцовского рассказа.