В темноте ему что-то отвечали, проснувшиеся верблюды заворочались и затопали по твердой глине, геолог покричал еще что-то и исчез в конуре чайханщика.
Отдав распоряжения, геолог вышел из караван-сарая, и мы отправились домой.
В ту ночь, между прочим, мне пришлось услышать от геолога любопытную историю, характерную для рассказов о песчаных тропах.
Она относится к 1927 году.
Изыскательские партии наводняли тогда учреждения. Они ехали уточнять географическую карту. «Белые пятна» на карте Туркмении дышали неизвестностью: двести тысяч квадратных километров песков были знакомы только по частям. В книгах спешно заполняли пробелы. В песчаной глуши белели палатки гидрологов, этнографов, геологов, медицинских и экономических партий.
Из песков, через моря, степи и горы, тянулись незримые нити к зданию Академии наук в Ленинграде и к Ашхабаду — столице Туркмении.
Экспедиция шла к югу от колодца Орта-кую.
Ночь перед рассветом. Длинный путь. Три шагающих верблюда. Шуршание холодных песков... Так начинается рассказ о приключениях двух геологов и их проводника в западной части Каракумов.
...К утру они выехали на большую песчаную поляну и остановились. Кусты были охвачены свежестью.
На фоне огромного встающего солнца возвышалась полуразваленная пирамида, неровные глыбы были слеплены из обожженной глины, глина потрескалась от солнца и ветра.
— Стой! — сказал геолог старому проводнику Мухамед-Кули и спрыгнул на песок.
Он подошел к подножию пирамиды.
— Оюк,— сказал геолог, и этим было много сказано.
Оюк — дорожный знак, каменная глыба, которой отмечают в пустыне дорогу, если хотят ее сохранить. Это такая уважаемая, ценная и красноречивая вещь, что перед нею можно снимать шапку.
Оюк, оюк! Мы находимся на неизвестной тропе. Может быть, перед нами один из путей, по которым в течение многих столетий из Хорезма пробирались караваны в Персию, Индию и Афганистан. У этой развалины должны быть товарищи.
Они поднялись на песчаный сугроб и действительно вдалеке увидели вторую пирамиду. Две глыбы издалека и молча перекликались друг с другом, словно линейные часовые, стерегущие дорогу древности. Они указывали невидимый путь на юго-запад.
Геологи прошли немного в ту сторону и увидели на толстом стволе кустарника грязную, полуистлевшую тряпочку. Когда ее взяли в руки, она рассыпалась.
Все же ей, тряпке, не больше десятка лет. Чьи-то руки непрерывно поддерживают эту дорогу. Но откуда взялся вот этот предмет?
Он нагнулся и поднял какую-то заржавевшую железку. Он повертел железку в руках.
Черная, похожая на гвоздь и на пулю, она была непонятна в пустыне.