— Похоже, де Ренье очень увлечен нашей хозяйкой, — произнес чей-то голос. — Убейте меня, если я понимаю, как это возможно? При такой-то очаровательной женушке… Она прекрасна, как ангел…
Все удовольствие, какое могла получить Мадлен от подобного сравнения, было развеяно ответной репликой.
— Ангел? Ее внешность слишком обманчива. Она была подстилкой маркиза Филиппа де Мопилъе! Одному Богу известно, с чего это де Ренье взбрело в голову жениться именно на ней! — Мужчина хихикнул и продолжал вульгарным голосом: — Должно быть, эта бестия имеет скрытые достоинства. Говорят, она развлекала старика до смерти. Слишком большая нагрузка на сердце, сказал бы я! — И мужчины рассмеялись.
Мадлен почувствовала, как кровь отливает от лица. После такого унижения ей хотелось убежать и спрятаться. Она начала лихорадочно оглядываться в поисках Люка и, обернувшись, едва не столкнулась с ним.
— Я хочу домой, — сказала она.
— Нет. — Его глаза метали молнии, и Мадлен поняла, что муж тоже слышал разговор. — Ты — моя графиня. Ты не убежишь!
Мадлен с опаской взглянула в сторону говорившего.
— Кто это?
— Де Брюньер, — сухо ответил Люк. — Знакомый Филиппа. Он мне никогда не нравился. Я вызвал бы его, но это было бы неразумно. Он не имеет здесь никакого влияния… Его слова не многие примут на веру, особенно учитывая нашу дружбу с Эдит…
Все время, пока говорил, он не выпускал руку Мадлен, будто боялся, что она убежит.
— Можешь отпустить меня, — сказала она. — Я не собираюсь убегать.
Он кивнул и, глянув через плечо, натянуто улыбнулся.
— Возвращается молодой Рэйфорд. Выпей лимонаду и подари ему еще один танец. Забудь о де Брюньере. Он ничтожество!
Мадлен сделала, как велел муж: танцевала с сэром Дэниелом, потом позволила отвести себя к столику с закусками. Потом она снова танцевала с ним, а затем — с другом Люка, графом де Пюизе. Наконец ею завладел Люк.
— Ты бледна, — заметил он.
— У меня болит голова. — Это была ложь. Просто она была совершенно уничтожена услышанным.
— Я отвезу тебя домой. Сейчас мы можем уехать, не вызывая лишних разговоров.
— Можешь остаться, если хочешь, — сказала Мадлен.
Он покачал головой.
— Нет, я поеду с тобой. Я закончил свои дела на сегодня. — Обняв жену за талию, он довел ее до двери. — Пока будешь одеваться, я попрощаюсь за нас обоих.
Всю дорогу до дома оба молчали, не вспоминая грубых слов де Брюньера. Вернувшись на Керзон-стрит, Люк проводил Мадлен до дверей ее спальни и поцеловал в щеку.
— Если у тебя болит голова, я не буду тебя беспокоить, — сказал он и направился к своей комнате.