— Меня зовут Бельтран, — сказал он на провансальском голосом громким, как у трубадура. Бросив на Элеонору иронический взгляд, он добавил: — Я — поэт и воин, но прежде всего я — посланник его превосходительства Раймунда, графа Тулузского, а также верный солдат Господа Бога и Папы. — Он взмахнул небольшим свитком, перевязанным красной лентой. — Я явился сюда по просьбе графа Раймунда, чтобы быть вашим предводителем.
— Но у нас уже есть предводитель, — указала Элеонора на своего брата.
— Тогда я буду его советником. — На лице Бельтрана расплылась улыбка. — Я также принес вам дубликат личного знамени графа.
— Мы уже принесли присягу Господу! — запальчиво воскликнул Готфрид. — Мы никому ничего не должны, и никакой господин не имеет права нам приказывать.
— Нет, вы меня неправильно поняли, — весело ответил Бельтран. — Граф предлагает вам защиту под своим знаменем. — С этими словами он расстегнул кожаную накидку и извлек золотисто-голубой флаг владетеля Сен-Жиля. — Я должен также проверить ваши запасы и снаряжение. Итак, — он поднял руку, — под каким именем вы выступите в поход?
— «Бедные братья храма Гроба Господня», — ответил Гуго, сделав шаг вперед. — Мы взяли эту идею из псалма, в котором говорится о желании прожить в доме Господнем остаток наших дней.
— Да, я знаю этот псалом.
Взмахнув знаменем, Бельтран резко бросил его Гуго. Тот поймал его и поднял высоко над головой. Церковь загудела радостными возгласами. Присутствующие, потрясая мечами, кинжалами, дротиками и топорами, выкрикивали: «Такова воля Божья!» и «Тулуза, Тулуза!». Пожав плечами, отец Альберик сошел с кафедры, и Гуго распорядился начинать празднество.
На следующее утро отряд «Бедные братья храма Гроба Господня» отбыл немного позже назначенного, и солнце уже успело высоко подняться над покрытыми травой склонами и вулканическими скалами окружающего ландшафта. Причиной задержки стала неожиданная смерть старосты Роберта, который, хватив лишку, упал в ручей и утонул. Это было достойное всяческого сожаления событие, ибо неподалеку находился пешеходный мостик, и непонятно было, какая нелегкая понесла Роберта через кладбище в темноте. Как бы там ни было, а его нашли в воде, лежащего лицом вниз. Отец Альберик скороговоркой пробормотал отпущение грехов, и Роберта поспешно похоронили под старыми тисами. Имогена, будущая попутчица Элеоноры, не преминула сделать едкое замечание, что Роберт уже находится в Новом Иерусалиме. Услышав это, отец Альберик мысленно помолился, чтобы это действительно было так, ибо кто-кто, а староста Роберт действительно заслужил милосердие Господа.