— А кто это «мы»? Вас много?
— Я и два официанта. Плюс моя жена, которая работает горничной и поваром.
— И все они еще здесь?
Мужчина кивнул.
— Мы готовимся к завтрашней свадьбе. Хоть бы погода была получше, — вздохнул он и взглянул на тяжело нависшие облака, которые, казалось, лежали на верхушках деревьев.
— А кто здесь был неделю тому назад?
— Местное объединение адвокатов. Они здесь каждый год собираются осенью, два дня по полной программе с экскурсиями, развлечениями и докладами. Они называют это «семинар» и вычитают расходы из налогооблагаемой суммы. Эти ребята умеют устраиваться. Но они приятные гости, — добавил он.
— А у тебя, случайно, не сохранился список участников?
— Наверное, сохранился… — Хозяин гостиницы потоптался на месте, очевидно, ему не хотелось искать список именно сейчас. — Я сейчас как раз занят. Я могу тебе его послать попозже?
— Я бы хотел получить его как можно скорее.
— Ты из Хамара?
Валманн кивнул.
— Я могу привезти список в полицию завтра утром. Мне все равно надо в город.
— Хорошо, спасибо. — Валманн повернулся и собрался уйти.
— Послушай… — Хозяин все еще стоял в дверях. — А это правда, что пишут в газетах? Что это был не несчастный случай, а убийство?
Валманн не мог определить, свидетельствовало ли напряженное выражение его лица о возбужденности случайного свидетеля, который вдруг попал в центр драматических событий, или же об озабоченности в связи с опасениями, что у него упадут доходы в связи с негативным вниманием к месту убийства.
— Если написано в газете, то, должно быть, так и есть… — Он надеялся, что до собеседника дойдет ироничность его слов, но не был уверен. — Больше я ничего не могу сказать, — ответил Валманн, тут же осознав, что и так сказал слишком много.
Он снова свернул на шоссе 24. Через двести метров он проехал место происшествия. Сейчас уже нельзя было увидеть ни малейших признаков того, что здесь случилось. Полицейские ограждения были аккуратно сняты, как будто лес и сама природа всосали в себя последние следы злодейства и переварили их в своем медленном и неумолимом круговороте. Никто не зажег свечей и не положил цветов на место происшествия, как это вошло в привычку у норвежцев в последнее время в подражание загранице. Неизвестная жертва транспортного происшествия не вызывает сильных переживаний. Мертвая русская проститутка на обочине дороги не оставляет долговечного следа.
Валманн схватил мобильник и вновь набрал номер Аниты. В ответ раздался металлический голос автоответчика и вслед за ним пронзительный сигнал.
— Привет, — сказал он. — Это я. Я… — Он собирался еще что-то сказать, но не смог и отключился. Он почему-то не доверял этому металлическому голосу. Видимо, я становлюсь слишком эмоциональным, подумал он. Мне есть дело до мертвых девушек на обочине дороги. Мне есть дело и до девушек в Хьеллуме, которых бессовестным образом избивают. Мне есть дело до отчаявшихся девушек, без паспорта и документов, совершающих преступление, чтобы попасть под защиту полиции. Мне есть дело до старух на обочине дороги…