— Эй, пап, ты что там стоишь?
Это был ее голос, Анне. Она вдруг оказалась на лестнице и звала его. Она улыбалась. Ее улыбка была слабой и словно застывшей, но она все же улыбалась. В конце концов его приезд оказался не таким уж нежелательным?
— Албан спрашивает, нужно ли ему подвинуть машину, чтобы ты заехал в гараж.
Албан. Странное имя. Иностранное. Еще одно странное иностранное имя крутилось у него в голове: Власта. Власта, которая уехала, не сказав ни слова. Власта, у которой, возможно, был сутенер, который возил ее от кемпинга к кемпингу, от мотеля к мотелю, от квартиры к квартире, где она трахалась для него. Власта — а это наверняка была она, он уверен! — которая, возможно, сейчас лежит на шоссе, в снегу…
— Что с тобой, папа?
— Да… — наконец выдавил он. — Да, было бы хорошо, если бы я мог поставить машину.
Через несколько секунд рядом с ней появился мужчина, довольно высокий, темноволосый, с иностранной внешностью, хотя трудно было сказать, что именно в нем было «иностранного». Просто он был хорошо одет и ухожен. На вид ему было лет тридцать с небольшим.
— Привет, — сказал он и кивнул ему, проходя мимо. — Если вы проедете немного вперед, то я мог бы сдать и припарковаться у дороги.
Золото на пальцах, золото на запястьях, золото на шее, которое блестело у расстегнутого ворота рубашки. Легкий шведский акцент. Ничего особенно экзотического или странного. Но все же Арне был настороже. Он всегда был настороже с иностранцами. Он читает газеты. Он знает, сколько зла несут с собой в страну иностранцы, когда они целыми толпами просят убежища. А добродушные норвежцы принимают их без задней мысли, не отказывая даже мошенникам, которых лучше было бы отправить туда, откуда пришли. «Воссоединение семьи…» Черта с два!
Ему уже не было холодно, но его снова охватила злость. Мужчина уселся в машину, и «БМВ» завелась, издавая едва слышное урчание. Отличный шестицилиндровый мотор высшего немецкого качества набирал лошадиные силы под широким капотом. Он сел в свою «тойоту» и повернул ключ. Дизельный двигатель взревел и застучал. Машина сотрясалась от вибраций. Датчик уровня масла замигал, да, уже давно пора поменять масло. Он проехал вперед несколько метров. С каким удовольствием он дал бы задний ход и впечатал бампер в сверкающую радиаторную решетку «БМВ». Арне Ватне скептически относился к молодым типам с такими машинами. Даже если они были смуглыми и аккуратно причесанными, говорили с акцентом и ухаживали за его дочерью.
Анне все еще стояла на лестнице. Казалось, ее не беспокоят снег и холод, она просто напряженно наблюдала за ним, когда он вышел из машины, как будто ждала от него какой-то реакции. Она показалась ему худой и бледной, улыбка — натянутой, а тусклый свет фонаря еще усугублял ее худобу и бледность. Он сделал шаг в сторону, пытаясь удержать равновесие, опасаясь ее комментариев о его состоянии, мокрой одежде, или какого-либо другого ее замечания о его убогом виде, но она, казалось, была озабочена чем-то другим: