Например, она пожелала, чтобы в классе у нее завелась подруга, чтобы она дружила только с ней и не говорила, что от нее пахнет хлевом.
Через два дня Дагмар Гран подошла к Венделе и спросила, не хочет ли она зайти к ней домой после школы. Дагмар из богатой семьи, у них большая ферма недалеко от церкви, несколько тракторов и больше сорока голов скота — у коров даже имен нет, так их много. Только номера. Вендела сказала, что сейчас она не может, ей надо позаботиться о Розе, Розе и Розе, но потом обязательно зайдет. Дагмар кивнула — конечно, конечно, можно и потом.
Через неделю Вендела попросила, чтобы на ужин было что-то другое, а не вареный угорь. Отец по случаю купил дешево несколько больших угрей, и уже десятый день у них на столе ничего, кроме угря, не было.
— Сегодня у нас цыпленок, — сказал Генри, когда она пришла домой. — Свеженький, только что зарезал.
После того как она подружилась с Дагмар Гран, она попросила учительницу, чтобы та разрешила ей пересесть на пустую парту рядом с Дагмар. Но фру Янссон строго сказала, что, кто и с кем сидит, определяет она, и никто другой, и Вендела будет сидеть, где сидит, у окна с Торстеном Хелльманом. Вендела и не знала, что оказывает на Торстена благотворное влияние.
На следующий день Вендела попросила эльфов, чтобы у нее вместо фру Янссон была другая учительница, не такая строгая.
Через три дня фру Янссон простудилась и заболела. Простуда перешла в воспаление легких, она чуть не умерла, и после того, как ей стало получше, ее направили на длительное лечение в санаторий. Ее заменила молодая и веселая учительница из Кальмара, фрекен Эрнстам.
Ученикам велели набрать полевых цветов и отнести их мужу фру Янссон, школьному сторожу. Вендела принесла самый большой букет и тихо пожелала фру Янссон скорейшего выздоровления.
По дороге домой она прошла мимо камня эльфов, стараясь не смотреть в его сторону.
Вина, сыры, гроги и коньяки не прошли бесследно. Живот у Джерри был большой, белый и без малейшего намека на мускулы. Пер одним размашистым движением содрал наклейку.
Джерри буркнул что-то, но не двинулся с места.
— Вот так, — сказал Пер, складывая повязку. — Так-то лучше.
Джерри снова что-то хрюкнул. Рана почти совсем зажила — осталась только длинная розовая полоса.
— Ты помнишь, как это произошло?
Джерри помолчал.
— Бремер.
— Бремер был с ножом? Он пырнул тебя ножом и ударил по голове?
Джерри закивал головой — да, мол, так и было.
— Ну хорошо… Но вы же друзья… Что на него нашло, ты можешь объяснить?
Джерри покачал головой. Он твердо держался своей версии. В его затуманенном мозгу вряд ли было место для сложных интриг, поэтому Пер решил, что отец говорит правду. Но до чего же странно! Ганс Бремер нападает на друга и коллегу с ножом, потом запирается с какой-то женщиной на вилле, обливает все бензином и поджигает… Очень и очень странно.