Мальчик остановился у куста можжевельника и робко посмотрел на нее. Вендела улыбнулась и протянула к нему руки:
— Иди ко мне, Ян-Эрик…
Мальчик замешкался на секунду, но потом подошел совсем близко и положил свои прохладные руки ей на плечи. Венделе стало так хорошо, что она закрыла глаза от счастья.
Когда она открыла их вновь, увидела прямо в траве сияющий портал, окруженный ореолом необыкновенно теплого, мягкого света. Во весь голос пели невидимые птицы.
Она поднялась и пошла к этому порталу, рука об руку с Яном-Эриком.
Они не оглядывались. Туман, словно по мановению волшебной палочки, исчез, и вместе с ним исчез земной мрак. Опять во всем мире светило яркое весеннее солнце.
— Мернер!
Пер повернул голову. Это был Макс Ларссон. Он, наверное, только что вышел из дома — входная дверь была открыта настежь. Макс приближался широкими шагами. Пер остановился, хотя больше всего ему хотелось пойти домой и полежать. Выпитое пиво все еще давало о себе знать.
— Где моя жена? — резко спросил Ларссон, остановившись в двух метрах от него.
— Ваша жена?
— Вендела. Вы ее видели?
Пер покачал головой. Сегодня не видел.
Ему сейчас было вовсе не до Макса Ларссона, ему было о чем подумать и без него.
Макс смотрел на него, словно взвешивая что-то.
— Но вы же встречались с ней?
— Конечно. Вчера я ее видел.
Он вовсе не собирался посвящать Макса в их секреты. Вендела, если захочет, расскажет сама.
Макс не сводил с него испытующего взгляда, но как-то сразу потерял апломб.
— Она куда-то исчезла… — сказал он и огляделся, словно рассчитывал увидеть ее где-то поблизости. — Я звонил из города, но никто не отвечал… а вернулся — мобильник лежит в кухне на столе.
— Может быть, поехала в магазин?
— Исключено. У нее нет машины.
Пер сделал шаг вперед.
— Может быть, пошла прогуляться, — предположил он. — Если хотите, я могу ее поискать.
— Очень хорошо… А я проеду по берегу… — Он помолчал и с трудом добавил: — Спасибо за помощь.
Пер кивнул — он почему-то мгновенно протрезвел. Пиво выветрилось, и все его подозрения, что Курдин что-то подсыпал, показались ему смехотворными. Из-за Джерри он стал параноиком. Джерри все время подозревал, что кто-то его преследует, и зараза перешла на сына.
Он почти добежал до дома и зажег все лампы — на улице было светло, но в доме царил полумрак. Тени по углам исчезли.
Четверть пятого. Восемнадцать часов до операции.
Пер несколько раз глубоко выдохнул и снял трубку:
— Привет, Нилла… Это я, папа.
— Привет.
Голос звучит глухо, но спокойно. Слышна какая-то музыка — должно быть, «Нирвана».
— Как ты?