Итак, первые два абзаца статьи — объяснение сути проблемы, простая констатация факта: «левые и русские протестуют против притеснения русского языка на Украине». Несмотря на то что это только начало статьи, объясняющее, о чем, собственно, идет речь, уже здесь видна позиция автора и направления наносимых им «информационных ударов». Первое, что бросается в глаза — уточнение: «в Крыму проходят шумные акции под лозунгом «Русскому языку — статус государственного!»». Не просто «акции», а именно «шумные». На подсознательном уровне у каждого нормального человека, к которому и обращается газета, «шумность» акции говорит о ее противозаконности (людей ведь приучили, что любые «нормальные» и «общественно-полезные» акции в принципе не могут быть «шумными»; в противном случае они немедленно приобретают окраску «русского национализма», «фашизма», «коммунизма», «тоталитаризма» или чего-то еще, с точки зрения читающего такую газету законопослушного представителя «миддл-класса», «ужасного»). Таким образом, уже то, что акция «шумная», характеризует ее как отрицательную (не может же быть что-то русское, а уж тем более левого политического толка, положительным!). В данном случае мы видим очень любопытны пример использования приема «лукавые термины» {15.1), и не для «маскировки» чего-то плохого под хорошее, как это используется «реформаторами» обычно, а наоборот — для придания чему-то заведомо отрицательного оттенка.
Второй момент, на который следовало бы обратить внимание — подчеркивание, КТО ИМЕННО организовал эти массовые акции: «Организаторы — русская община Крыма и крымская Компартия…» Здесь опять же связаны воедино однозначно-отрицательная «компартия» и некая «русская община». Не «русское население Крыма», которого там большинство, а некая ограниченная «община», логически неимеющая общего с основным населением Крыма («община» — замкнутая часть населения, отделяющая себя от остального ОСНОВНОГО населения по этно-территориальному, религиозному или иному признакам).
Нужно понимать: издание, в котором размещена статья, имеет четкую прозападную направленность. Все, связанное с «коммунизмом», непререкаемо трактуется как крайне отрицательное. А все «русское» может быть положительным, только являясь антикоммунистическим. Например, прозападные диссиденты или боровшиеся с большевиками «белые». Упоминание о том, что некие «русские», да еще с некими «коммунистами» отстаивают что-то «свое», в изложении «Независимой газеты» подается как факт очевидно-отрицательный. Этому «чему-то своему» придается отрицательная, с точки зрения прозападного журналиста, «русско-большевистская» ориентация. Таким образом, уже с самой подачи проблемы читателю задается необходимый «тон» статьи (9 и 25). Сама же статья направлена на а) увязывание «русских» с «коммунистами» — что, как отмечалось, по логике продемократического издания, само по себе плохо, и б) дискредитацию русского языка и идеи усиления его позиций в культурном и общественном пространстве Украины и всего постсоветского пространства. Приведенный вывод (9) таков: раз русский язык отстаивают «русские общины» и «коммунисты», да еще исключительно ради увеличения голосов на выборах (об этом сделано специальное упоминание) — этот язык является недостойным того, чтобы за него боролись «нормальные» (демократически настроенные) люди. Если за что-то выступают столь недостойные силы — разве может это что-то быть хорошим и достойным уважения со стороны «демократов»?! Еще один «упреждающий удар» — выступление Ю. Аукманова на «круглом столе» в Росбалте в июне 2005 года, посвященном проблеме установки счетчиков на воду в жилых домах Петербурга.