— Добрый день, мистер Ренфилд. Как поживаете?
Только тогда он поднял взгляд, медленно растянул губы в улыбке и проговорил:
— Миссис Харкер!.. Как мило, что вы пришли. Не желаете присесть?
Нечто в тоне его голоса и выражении глаз заставило меня вздрогнуть, и все же он говорил как истинный джентльмен.
— Я лучше постою, спасибо.
— Тогда я тоже постою. — Он встал, подошел ко мне и внезапно заметил смотрителя, стоявшего рядом со мной. — Что он здесь делает? Я хотел поговорить наедине. Скажите, чтобы этот человек ушел.
— Я бы предпочла, чтобы он остался. Зачем вы хотели встретиться со мной?
— Без какой-либо особой цели, миссис Харкер. Просто захотелось на вас посмотреть, услышать ваш голос. Он очень приятный. В этих четырех стенах давным-давно не появлялось такой красотки. Смотреть на вас — большое удовольствие. Но… — Он нахмурился, глядя на меня. — Что-то не так. Вы изменились.
— Как именно? Что вы имеете в виду?
— Ваше лицо. Оно похоже на чай, разбавленный водой. Мне нравятся не бледные, а полнокровные люди. Ваша кровь, похоже, вся вытекла.
Мои щеки вспыхнули при этом проницательном наблюдении. Я надеялась, что румянца хватит, чтобы вернуть им краску, отсутствие которой так расстроило мистера Ренфилда.
— Я сегодня немного устала, вот и все, — поспешно сказала я.
— Что ж. Теперь немного лучше, но все равно вы сегодня другая. Жаль, я не могу разобраться, в чем дело. — Он покачал головой и торжественно добавил: — «Нет искусства читать в душе по выраженью лиц».
— «Макбет», — узнала я.
— Это моя любимая пьеса. — Пристально глядя на меня, он продолжил с лукавой улыбкой: — «Не озаряйте, звезды, с вышины моих желаний черной глубины!»
Я снова покраснела. Мистер Ренфилд просто процитировал случайную строчку из пьесы? Он имел в виду собственные темные желания? Или… ему откуда-то известен мой порочный секрет?
— Макбет был весьма честолюбивым человеком, — заметила я.
— Он был героем, — ответил больной.
— Я с вами не согласна. По-моему, он гнусный убийца и злодей худшего пошиба.
— Вы не правы.
Мы еще несколько минут обсуждали Шекспира. Во время беседы мистер Ренфилд казался таким умным, начитанным и безупречно рассудительным человеком, что трудно было заподозрить в нем безумца, содержащегося в заточении.
Наконец я сообщила, что должна уйти.
— Приятно было с вами повидаться, мистер Ренфилд.
Он вздохнул, очень осторожно взял меня за руку, поднес ее к губам и произнес:
— Благослови вас Господь, мадам, за то, что вы пришли. Желаю приятно провести день и вечер. Будьте счастливы.
— Благодарю, мистер Ренфилд.