Добравшись до места ссылки, многие не имели даже одежды, поскольку старая за время пути превращалась в лохмотья, ссыльнопоселенцы должны были наладить собственное хозяйство. Для этого они получали от казны ничтожное вспомоществование зерном и хозяйственным инвентарем. Через три года они должны были не только начать уже платить подати в полном размере, а также нести дорожную, строительную и прочие государственные повинности, но и вернуть государству стоимость полученной первоначально «помощи». Причем подати до следующей ревизии вносились ссыльными за всю партию, вне завимимости от того, сколько человек из них умерло по дороге, таким образом, оставшиеся в живых должны были платить государству за мертвых.
Императрица Екатерина II в 1765 году расширяет карательные возможности дворянства, даровав ему право ссылать крепостных в Сибирь уже не просто на поселение, а прямо на каторжные работы. Так же, как и ранее, для этого не требовалось никаких других оснований, кроме желания помещика, ни суд, ни полиция не имели права задавать вопросов о причине господской опалы, не говоря о каком-либо расследовании дела. Но если прежняя мера хотя бы формально оправдывалась правительством необходимостью любыми средствами заселения сибирских земель, то бесконтрольное пополнение числа каторжан вряд ли могло способствовать развитию и процветанию этого отдаленного края.
В то время как невольные поселенцы должны были самостоятельно устраиваться на новом месте и платить подати, каторжные принимались целиком на казенный счет наряду с обычными преступниками, осужденными уголовным судом. Но и после этого императрица не оставляла попечение о дальнейшем расширении дворянских привилегий, и вскоре помещики получили право не только ссылать на каторгу, но и возвращать своих крепостных обратно, когда захотят. И чиновникам было приказано отдавать заключенных прежним господам по первому требованию. В результате появления всех этих правительственных указов помещики получили в свое распоряжение новые возможности для распоряжения судьбами подневольных людей, причем за государственный счет, извлекая из произвольно налагаемых наказаний немалую финансовую выгоду.
Ежегодно в Сибирь по воле помещиков отправлялись тысячи людей. Но для тех, кто оставался в имении, были предусмотрены свои способы «взыскания». Порка получила столь широкое распространение, что вряд ли можно было отыскать в России хотя бы одного не высеченного крепостного крестьянина. В первой половине XVIII столетия в ходу для наказания были плети, кучерские кнуты и батоги. Впоследствии секли обыкновенно розгами, поскольку, как высказался один помещик, «батожье есть такое наказание, от которого многие могут сделаться чахоточными и увечными», а розгами можно наказывать без столь сильного вреда здоровью, «как отец своих детей».