— Вы думаете, мы в безопасности? — спросил Моджер.
— В безопасности от чего? — улыбаясь уточнил Рольф, поднимая глаза к голубому небу, по которому стремительно неслись пушистые белые облака.
— Я слышал, что неподалеку от Гонфлера видели датские корабли. Вдруг датчане надумают войти в пролив?
— Если это и произойдет, то они, несомненно, отправятся к северным землям. Именно там располагаются их старые союзники. Но в любом случае датчане опоздали: король уже навел порядок на севере.
— Но бродячий торговец сказал, что у них не меньше двух сотен военных кораблей.
— Когда мы направлялись к Гастингсу, у нас было больше. Даже Свен Датский и сыновья Кната не в силах справиться с Вильгельмом. Прекрати хныкать, парень. Мы уже почти дома.
Моджер вздрогнул и снова перегнулся через борт. Насколько он понимал, дом они только недавно покинули, а Англия уж точно никак не подходила под это понятие. Период ученичества у отца закончился, и теперь, поступив на службу к Рольфу де Бризу, юноше предстояло оправдать надежды и ожидания Танкреда. Моджер, которому едва исполнилось тринадцать, относился к своему новому положению с некоторым страхом Глядя на гребни волн, которые вставали на дыбы в трех футах от его носа, он вдруг ощутил себя жалким и беспомощным и с тоской вспомнил о Бриз-сюр-Рисле и Фоввиле. Его обычно умиротворенное воображение буйно разыгралось. Моджеру казалось, что судно вот-вот натолкнется на огромную волну и перевернется, и тогда его и всех остальных поглотит темная, беспросветная пучина. Даже когда впередсмотрящий прокричал, что показалась земля, страхи не покинули Моджера. В то время как долгожданное известие вызвало радостное волнение на палубе, он согнулся за борт с новым приступом неудержимой рвоты.
— Ребенок? — Рольф посмотрел на Эйлит с таким удивлением, словно она ни с того ни с сего заговорила с ним на языке древних норвежцев. Он обвел ее внимательным взглядом: широкий английский наряд, в котором женщина может проходить все девять месяцев, при этом успешно маскируя свое положение, свободно спадал до пола.
— Это произошло тогда, на празднике, когда я сплела венок из боярышника. Тогда же забеременели еще две женщины из деревни. Разве ты не рад? — В ее голосе прозвенели тревожные нотки.
— Конечно, рад, — спохватился Рольф, — но дай мне немного времени, чтобы прийти в себя. Уезжая, я оставил тебя стройной как соломинка.
— Приготовься, скоро я стану круглой как каравай, — язвительно заметила Эйлит. — Когда я носила под сердцем Гарольда, то стала вдвое толще. Судя по всему, теперь произойдет то же самое.