В 7-м веке главенствующей фигурой в развитии христианского вероучения на Востоке был Максим Исповедник, о котором современные историки с большой похвалой отзываются как о "самом универсальном уме 7-го века и, быть может, последнем независимом мыслителе среди богословов византийской церкви" [001], как о "по-видимому, единственном плодотворном мыслителе всего столетия" [002] и "подлинном отце византийского богословия" [003]. Святым он был признан довольно рано, быть может, даже при жизни [004], а столетие спустя (или чуть позднее) его провозгласили "святым ветераном многих сражений" [005]. Однако те же богословы, которые хвалебно наделяли Максима такими эпитетами, дали понять, что само наименование "исповедником" предполагает что угодно, кроме независимости, самобытности и плодотворности, и что "исповедуемое среди нас" предполагало "поддержание догмы богословия" [006]. Будучи исповедником и богословом, Максим был обязан хранить, оберегать и защищать учение, переданное отцами, так как "исповедовать душой и устами" означало утверждать то, "чему научили нас отцы" [007]. Таким образом, в любом богословском доводе надлежало сделать так, чтобы зазвучали "голоса отцов как свидетельство веры церкви" [008], так как это и было "богословием", то есть исследованием связи между Отцом, Сыном и Святым Духом в Троице [009] тогда как "домостроительство" касалось воплощения Слова [010]. Сходное различие пролегало между "заповедями" и "догматами" [011]: с помощью первых Бог отделил тех, кто был Ему послушен, а посредством вторых наделил их "светом знания", потому что вероучительные положения относились как к Богу, так и к видимому и невидимому, равно как к Божьему промыслу и суду [012]. По той же причине следовало различать "учение" и "любовь" [013].
Такое понимание авторитета отцов было свойственно не только Максиму и его сторонниками; "византийцы никогда не забывали своего наследия" [014]. Все группировки во всех спорах, которые мы здесь описываем, были едины в своем стремлении сообразоваться с этим авторитетом. Иконоборцы, например, в поддержку своей позиции были вынуждены утверждать, что они "исповедуют переданное святой кафолической церковью" [015], тогда как их противники тоже обращались к отцам, "коих речения и добродетели суть столп и опора кафолической и апостольской церкви" [016]. То же самое можно сказать и о различных сторонах в споре о личности Христа, о восточном и западном взглядах на Filioque и о других богословских положениях. Почти все спорящие почти во всех спорах могли сказать вслед за Феодором Студитом: "В доказательство сказанному надобно иметь речение, подтвержденное свидетельством отцов"