Присев в удобное кресло (учитывая безжалостное тяготение, все кресла на базе обязаны были быть такими), она сосредоточилась, уплотняя связь с кристаллами. Телесные ощущения отдалились, вытесненные прохладной многогранной твёрдостью. Слуха коснулись десятки звенящих на разные голоса нот, в поле зрения всплыли мерцающие розовым, лиловым и алым плоскости.
» Война Обмана. Танириане. Это у них мы научились делать пси-активные кристаллы…
Лишняя мысль. Надо заняться делом».
Отдав компакту серию заранее продуманных и подготовленных команд, Сарина пронизала пространство мысленным «взглядом» и нащупала затерянные в этом пространстве искры пяти сознаний, принадлежащих пятерым виирай. Миреска, Зилен,
Ласкис, Посох – и всё ещё пребывающая на орбите Шинати, мастер-техник в чине сай-ордера.
Её ученики. Её команда.
«А это ещё что такое?!»
Гулкое мрачное пространство ангарного блока. Последний челнок с транспортника уже разгрузился и улетел, доставленные им грузы перевезли на склад, процедуры обслуживания завершились. Ангар погрузился в полумрак… и едва ли не самым мрачным уголком в нём был расположенный у самого потолка технический переход – квадратная в сечении кишка из крупной металлической сетки, неуютная для того, кто вынужден по ней передвигаться.
В этой-то кишке, во тьме и холоде, сидела безжалостно сгорбленная фигура. Лицо спрятано в ладонях, тихое дыхание то и дело прерывается. Плач?
– Стручок…
Никакой реакции. Совершенно никакой. Миреска подошла ближе и позвала снова, стараясь придать интонациям ровную уверенность:
– Стручок!
На этот раз он отреагировал. Ладони упали на колени, голова медленно повернулась. На плохо, но всё же как-то освещённой половине лица сухо и тускло блеснул глаз.
– Послушай, как тебя на самом деле зовут?
– Это неважно, – голос скрипел песком в шестернях. – Зачем ты здесь?
– Чтобы извиниться.
Стручок снова отвернулся.
– Уходи. Мне не нужно… сочувствия.
Миреска села лицом к нему и в полной мере ощутила, как врезается в тело решётка «пола». «А ведь он сидит вот так уже немалый срок…»
– Сочувствие нужно всем. Но я пришла не сочувствовать, а извиняться. Этот поединок изначально был нечестной затеей, Стручок. Я заигралась, поддерживая свою наставницу. Но теперь я жалею об этом. Пожалела ещё там, в зале, в последний раз бросая ножи в мишень.
Медленный поворот головы. Блеск глаза.
– Нечестно? Я не заметил, чтобы ты жульничала. И никто не заметил.
– Ты заметил. Только не распознал.
– Что?
– Я бросала ножи честно. Я поступила нечестно, когда разрушила твою сосредоточенность.