- А вы полагаете, для окружающих и потомков, - слово "потомков" я выделила: Лика никогда не хотела иметь детей,- лучше превращать в куклу себя?
- Ну знаешь, Анечка, ты так и осталась дерзкой неотесанной девчонкой!
- Приятно слышать.
- Чао!
Лика презрительно фыркнула, томно повела-в воздухе ручкой и растаяла. А я, ни капельки не жалея о нечаянной выходке, на целую секунду ощутила себя одиннадцатилетней девчонкой - после того как целый вечер безуспешно пыталась повернуть время вспять.
Я казнила себя, почему за четыре года нашей дружбы не остановила Фогеля, когда он день за днем сжигал себя, вкладывая душу в "коханку"? Впрочем, может, именно об этом он и мечтал - оставить в ком-нибудь душу, когда отдать ее было уже некому!
Я задумалась и не сразу ответила на вызов Калюжного. За полвека Михаил Денисович приметно усох, а сомнительно черная борода была или выкрашена, или заново пигментирована. Профессиональная память не подвела его: он всмотрелся и безошибочно сказал:
- Я узнал вас. Вы девочка из квартиры Фогеля. Соседка. Вот имени, простите, не упомню. Хорошее такое русское имя - Нина или...
- Девочка Аня,- чуть насмешливо подсказала я, искренне радуясь встрече.
- Правильно. Ан-я. Вы, наверное, опять не прочь взглянуть на марсианский пейзаж? К сожалению, тут уже все перестроено.
- Вы сегодня слушали про Георгия Викторовича?
- Безусловно. И счастлив, знаете...
- Утром подробное разъяснение. Не пропустите.
- Разумеется.
Мы помолчали.
- Михаил Денисович! - Я искала выражения помягче, но на ум приходили прямые и неосторожные.Больше никого сейчас?
- Понимаю,- Калюжный покачал головой.- Нет. Снечкин через год после Гора. А Глумов нескольких дней не дотянул до нашего века. Крепко пожил старина.
- Скажите, пожалуйста...- Я терялась и поэтому рубила без обиняков: А куда в тот момент подевалась "коханка"? Я когда спохватилась, в Гостином ее уже не было. Расспрашивать постеснялась: какие права могла предъявить соседка?
Мне показалось, Калюжный смутился. Но потом прямо посмотрел мне в глаза:
- Что ж теперь скрывать? Как говорится, срок давности вышел. Забрал я ее. Сослался на близкое знакомство, состряпал бумагу от правления Союза художников. И забрал.
- Значит, это вы одели ее гипсом? То есть раньше я тоже считала ее гипсовой... Вы поставили "коханку" на могилу Георгия Викторовича? Или Глумов?
Калюжный вздохнул:
- Не я, Анечка. Хотелось бы, знаете, похвастаться, но, сознаюсь честно, не я. И не думаю, чтобы Глумов. Ее вскоре утащили у меня. Выкрали. По крышам, через открытое окно...