Иногда, очень редко, анализ треков некоторых метеоров показывает, что они пришли не из плоскости эклиптики. Гости из других систем, или даже галактик. Впрочем, в большинстве таких случаев астрономы ссылаются на ошибки измерений. Некоторые даже предполагают, что ошибочны они всегда. В Солнечной системе плотность вещества ничтожна, но ведь в межзвездном пространстве его на много порядков меньше. Если оттуда и может что-то приходить, то очень нечасто. Нет статистики, нет материала для анализа – в век бурного развития науки явление осталось практически неизученным.
Но все изменилось в один день. От двух до ста восьмидесяти четырех событий в час. Масса данных для анализа. Об ошибках не могло быть и речи: крошечные небесные гости не имели ни малейшего отношения к плоскости эклиптики – они влетали в Солнечную систему по примеру зерен, которые сыпали на компакт-диск в начале этого рассказа. Почти под прямым углом – из одной точки небесной сферы. Оставляя на память о себе яркий росчерк в небе – его можно было заметить невооруженным глазом даже днем.
Откуда они появились, мы пока не знаем. Но узнаем – ведь они продолжают прилетать. Значит, данные для исследования накапливаются. Нам обязательно надо это установить.
Ведь после них не только росчерк в небе остается.
С ними приходит беда.
– Смотри, звезда упала! Какая большая!.. – зачарованно, тихо и одновременно звонко произнесла – так лишь она одна умела. – Очень близко упала – мне показалось, что вот-вот и прямо на макушку приземлится!
Неохотно отведя взгляд от ее коленок, туго обтянутый тканью брючек, Макс задрал голову, уставился в небо. Вечер ясный – даже назойливый городской свет не смог скрыть звезды. На морозце они поблескивают как льдинки, играющие гранями.
– Загадай желание! Ну же! Быстрее!
– Я не успел. Не увидел ее.
– Максим! Она ведь такая яркая была! Очень яркая! Как можно было не увидеть?! Вот меньше надо на ноги мои смотреть! Тем более, я в таких ужасных штанах!
Смутившись, он неловко возразил:
– Ничего они не ужасные. Нормальные.
– Ага. Хуже могут быть только ватные. На которых номер тюремный ставят. Холодно сильно. Мерзну.
Поднявшись с насеста металлического заборчика, Макс молча начал стаскивать куртку. Но вот Лера молчать не стала:
– Только не надо джентльмена опять из себя строить! Смешной ты – неужели думаешь, что надену такое? Сидеть просто холодно на этой железяке, а сама не замерзла.
Логика странная, Максу недоступная, но раздеваться перестал.
Мимо школьного дворика пошатываясь на ровных местах и неведомым способом удерживаясь от падений на колдобинах, прошел мужчина серьезного возраста. Покосившись на юную парочку он, движимый чувством любви ко всему человечеству, пьяно предостерег: