— О чем?
— Ну о чем-то мы ведь в тот раз недоговорили? Расскажи о своей учебе в школе.
Кэндис рассказала, умолчав только о том, что она училась в элитной школе для детей «самых-самых», и семестр там стоил столько же, сколько в престижном колледже. Ведь если не считать этого, проблемы у школьников одни и те же: борьба с ровесниками за успех, борьба с учителями за свободу и справедливость, предметы, которые любишь, и предметы, которые ненавидишь...
— А я ненавидел математичку, — поделился Брэндон. — А она ненавидела меня. Я очень много пропускал, приходил только на срезы и контрольные, но писал их так, чтобы не к чему было придраться... В итоге все равно получил «удовлетворительно» в аттестат и имел пренеприятный разговор с отцом.
— Расскажи про свою семью, — попросила Кэндис.
— Нет.
Она не ожидала такого жесткого отпора. Хоть бы завуалировал отказ как-нибудь... Так нет же. Ну и ладно. Она на подобный вопрос тоже не стала бы отвечать.
— Плохие отношения?
— Не очень хорошие. Не расспрашивай.
— Хорошо.
— Я лучше расскажу тебе, чем закончилась история с преподавательницей математики.
— Чем же?
— Через четыре года после окончания школы мы случайно встретились в баре. Она была пьяна и пыталась меня соблазнить. Говорила, что изводила меня, чтобы я... Чтобы я отомстил ей как мужчина. Подчинил ее.
— И как? Ты подчинил? — поинтересовалась Кэндис и сама удивилась, сколько желчной ревности в ее голосе.
— Нет. Она мне никогда не нравилась. С чего бы мне исполнять ее желания? — Кажется, он усмехнулся.
— Действительно, — отозвалась Кэндис и перекатилась по кровати, чтобы дать хоть какой-то выход душившей ее ревности.
Какая может быть ревность в подобной ситуации? Он — всего лишь мимолетное увлечение, забыла, Кэндис?
Забыла... Нет, пока еще не забыла. Не до конца.
Эта мысль ужаснула ее.
Да, Брэндон божественно целуется. Да, она ждет не дождется момента, когда вновь окажется рядом с ним, на расстоянии вытянутой руки или ближе... Да, она будет даже рада пойти с ним до конца и попробовать — каково это, с человеком, на которого тело реагирует как безумное.
Но не более того!
И вообще... Ревновать к прошлому — смешно. Тем более когда там, в прошлом, ничего не случилось.
— Кэндис, ты что, ревнуешь? — В голосе Брэндона звучало неподдельное изумление.
— С чего ты взял?! — притворно возмутилась Кэндис.
— Ты очень выразительно сопишь в трубку, но ничего не говоришь.
— Задумалась просто.
— А о чем?
— О тортах, — нашлась Кэндис. Действительно — почему нет? Каждая девушка на диете время от времени «подвисает» на мысли о тортах, пирожных, пончиках, шоколаде и мороженом.