Стало быть, он тоже подвел ее. Причем дважды. Ведь когда она ушла, это ее чуть не убило. Оставить Рубена было самым трудным поступком в ее жизни. А когда она обнаружила, что беременна, то и вовсе пала духом. Муж так мечтал о ребенке, но никогда о нем не узнает. Имеет ли она право скрывать это от него?
Энн вся измучилась, терзаемая чувством вины. Слава Богу, что у нее не было денег. Борьба за существование заставляла ее каждое утро вставать с постели и весь день трудиться до изнеможения, так что вечером она падала в кровать, полумертвая от усталости. Времени копаться в своих переживаниях у нее просто не оставалось. Рубен может сколько угодно издеваться над Уиллом и его небольшой аудиторской фирмой, но именно работа секретарем в этой фирме спасла Энн жизнь.
— Почему бы тебе просто не развестись со мной и не забыть все?
— Не могу.
Подняв глаза, Энн всмотрелась в лицо Рубена. Решительно сжатый рот, дымчато-серые глаза, светившиеся умом. Перед мысленным взором Энн встало лицо сына. Те же глаза, тот же нос, та же форма рта. Как она раньше не замечала? Стивен был точной копией своего отца, но Энн неосознанно отказывалась это признавать.
Зато сейчас жестокая истина словно обрушилась на нее. Ведь они с Рубеном не чужие. У них есть кое-что общее, вернее, кое-кто. Бесценный маленький человечек. Их сын. И как бы ни хотела Энн скрыть его существование от Рубена, факт все равно оставался фактом.
— Так почему ты не можешь дать мне развод? — повторила она.
— Это было бы слишком легко, — криво усмехнулся Рубен. — А я, как ты знаешь, никогда не искал легких путей.
Его намек был понятен Энн. Перед свадьбой Рубен предупредил невесту, что в их аристократическом кругу, куда чужаки строжайше не допускались, в их семье, ведущей свой род от испанских конквистадоров, известие о том, что один из самых знатных и богатых наследников женится на безвестной американской девчонке без роду без племени, вызвало настоящий шок. Семья встретила это сообщение в штыки. Рубен предостерег, что их настроение дорого им обоим обойдется, но Энн отмахнулась. Она лишь нежно поцеловала губы любимого, твердо уверенная в том, что ей удастся завоевать расположение его родных. Ведь с ней — любовь Рубена, и это казалось достаточным.
Как жестоко она ошибалась!
Энн сидела так прямо и напряженно, что выступили ключицы. Она не могла отвести глаз от тонкого профиля мужа. Когда-то она так любила целовать это смуглое лицо с высокими скулами. Ей припомнилось, с каким наслаждением она прижималась губами к маленькому шраму над его левой бровью. Ей ничего не нужно в этом мире, пусть только он будет рядом. И ей отчаянно необходимо было знать, что Рубен чувствует то же самое. А он отдалился, спрятался за бесстрастной маской. Для него на первом месте был семейный клан, их родовая спесь, их бизнес. Миры Рубена и Энн больше не соприкасались, они совершенно потеряли контакт друг с другом.