Прошло 4 месяца, с тех пор как Том смог сам вставать с кровати и доходить до туалета. В эти моменты он был, как ребенок учащиеся ходить. К нему вернулись воспоминания о Роджере крутом, "интересно наказали ли его", думал иногда Том. Все это время он был в больнице. На все его расспросы полненькая медсестра с добродушным лицом, имя которой Том все время забывал, отвечала, что у него было сотрясения мозга, от сильного удара, но теперь все хорошо, что он идет на поправку. Но Томас знал, что она врет, что у него было что-то серьезнее, коль он пролежал без сознания целых 3 месяца.
Прошло 5 месяцев и врачи решили, что Томасу можно вернуться в приют. Этого момента Том боялся больше всего. На улице стоял холодный ноябрь, и Том старался как можно теплее одеться, чтоб не замерзнуть. Долго собираться ему не пришлось, медсестра имени, которой он так и не запомнил, помогла ему спуститься по ступеням, отвела его к машине скорой помощи, в которую Том лег, прикрыв глаза надеясь уснуть, потому что всю прошлую ночь не спал, представляя себе встречу с Роджером крутым. Наверно единственное, что было хорошего в его болезни так это то, что психологу Ариадне Ликтовне так и не удалось помучить 7 дней Тома как других детей. Он улыбнулся, представив, как Роджера наказали, за то, что он сделал с ним. И всю дорогу до приюта Том смотрел в окно на легко летящий белый снег, думая, что жизнь не такая уж плохая, как иногда кажется.
Рикмен очнулся на холодном каменном полу. Он осмотрелся. Комната, в которой он находился, была великолепна. Тканевые обои бордового цвета, натяжной потолок в виде черных туч с молниями, огромная люстра ядовита красного цвета, пол из черных отполированных камней. Она была просторной, но не уютной, скорее устрашающе великолепной. В дальнем углу стояла статуя девушки пронзенной длинным острым клинком меча, на ее лице застыла боль, и отчаяние, в неживых глазах, но так искусно сделанных, что казались живыми, был ужас.
Наверно Рикмен уже никогда не забудет эти голубые глаза, прекрасное лицо, бледные губы и светлые растрепавшиеся волосы. Это была лишь статуя, но она была столь похожа на живую девушку, что вызывала жалость, ужас и обычное человеческое сострадания.
Помимо статуи в комнате, высился фонтан, его можно было бы назвать красивым, если бы в нем место воды не текла жидкость, так напоминающая человеческую кровь.
Рикмен встал с полу, его сильно шатало, и волшебной силы почти не осталось, он израсходовал ее в темнице. Воспоминания нахлынули на него, он вспомнил, как освободил Фредеверика, как застрял в темнице, как белые призрачные фигуры лица, которых он не мог различить звали его с собой и… голос Темного господина.