- Мэлори! - Беспомощная ярость заставляла Флинна колотить в стену, пока его руки не стали кровоточить. - Я не позволю этому случиться. Ты должна меня услышать. Я люблю тебя. Черт побери, Мэлори, я люблю тебя. Услышь же меня!
- Подожди! - Дана схватила его за плечо. - Она шевельнулась. Я видела, как она шевельнулась. Продолжай говорить с ней, Флинн. Просто продолжай говорить с ней.
Стараясь успокоиться, он прижался лбом к стене.
- Я люблю тебя, Мэлори. Ты должна дать нам шанс увидеть, что у нас получится. Ты нужна мне, так что либо уходи оттуда, либо позволь мне войти.
Мэлори сжала губы, когда образ стал обретать форму на холсте.
- Ты слышишь что-нибудь? - спросила она рассеянно.
- Нет, ничего. - Кейн улыбнулся трем смертным по ту сторону тумана. - Совсем ничего. Что ты рисуешь?
- Эй-эй-эй. - Она шутливо помахала ему пальцем. - Я темпераментна. Я не люблю, когда кто-нибудь смотрит на мою работу, пока она не закончена. Мой мир, - напомнила она ему и добавила краски. - Мои правила.
Он лишь пожал плечами.
- Как пожелаешь.
- Ох, не дуйся. Я почти закончила. - Сейчас она работала быстро, выплескивая изображение из своей головы на холст. Это был ее шедевр. Она никогда не создавала ничего более важного.
- Искусство не ограничивается взглядом зрителя, - сказала она. - Оно во всем этом, в художнике, в предмете, в цели, и в том, кто смотрит.
Ее пульс скакал и спотыкался, но рука оставалась твердой и уверенной. На одно бесконечное мгновение, она выбросила из головы все, кроме цвета, структуры и формы.
И когда она отошла на шаг, в ее глазах зажегся триумф.
- Это лучшее, что я когда-либо делала, - решила она. - Возможно лучшее, что я когда-либо сделаю. Я хочу знать, что ты думаешь об этом.
Он принял приглашение.
- Свет и тень, - сказала она, когда он подошел к мольберту. - Во взгляде внутри и за пределами. Изнутри меня за пределы, на холст. Что говорит мое сердце. Я назову ее «Поющая богиня».
Она изобразила свое лицо. Свое и первой из Дочерей в Стекле. Она стояла в лесу в окружении проблесков золотого света, смягченного зеленью теней, у ее ног, среди камней, подобно слезам бежала река.
Ее сестры сидели на берегу позади нее, они держались за руки.
Венора, она знала, что это была Венора, поддерживала свою арфу, и, глядя на ее лицо, можно было почти услышать ее пение.
- Ты думал, я соглашусь на холодную иллюзию, когда у меня есть шанс на реальную жизнь? Ты думал, я променяю свою жизнь и ее душу на сон? Ты недооцениваешь смертных, Кейн.
Он резко обернулся к ней, ярость ярким пламенем полыхнула в его глазах. Она молилась лишь о том, чтобы не оказалось, что она переоценила себя. Или Ровену.