— Бурдо, — заговорил он, — слуга виконта, этот Ламбер… В ночь допроса он совершенно внезапно появился у меня за спиной. На нем не было туфель, и он даже извинился, сказав, что выбежал из своей комнаты в спешке. Но я заметил, что платье его было в совершенном порядке — ливрея застегнута на все пуговицы, и даже галстук завязан узлом.
— И какой вы делаете из этого вывод?
— Такой, что сами того не желая, мы, возможно, восстановили события той трагической ночи. Мой друг, загадка комнаты, запертой изнутри, разгадана!
— Не понимаю, как можно было сделать это без ключа. Но вы мне все разъясните.
— Очевидное лишает нас зрения! Граф де Рюиссек убит при обстоятельствах, которые мы уже почти выяснили. По причинам, которые нам неизвестны, его убийцы — именно убийцы, потому что для такого убийства нужны сообщники — в карете привозят тело в Гренель. Они проходят через ворота парка, а карета ждет на дороге — в прошлый раз я заметил ее следы. Они берут лестницу, приставляют ее к стене…
— Вы рассказываете так, как будто сами там были!
— Я заметил вмятины от лестницы на земле, когда осматривал парк вечером, сразу после того как мы обнаружили труп виконта. Не забывайте о том, что тело было тяжелым, наполненным свинцом. Вспомните, как мы сейчас спускались!
— Конечно, но вы-то не были набиты свинцом! — улыбнулся Бурдо.
— Чтобы подтащить тело к окну, нужно было не меньше двух человек…
— Но, Николя, вы же говорили, что окна и ставни были заперты изнутри на задвижку. Как эти люди попали в дом? Ничего не складывается.
— Браво, Бурдо! Ваше замечание дало мне ключ к разгадке. Если все окна и двери были закрыты — и надежно закрыты — в тот момент, когда мы обнаружили труп, это значит, что кто-то закрыл их изнутри, так?
— Я все меньше и меньше вас понимаю.
— А чтобы их закрыть, нужно было сначала их открыть. Вот и доказательство! Ах, Бурдо, понимаете ли вы, что Ламбер — один из этих убийц… Все сходится. Вспомните показания мажордома. Он видит своего молодого хозяина, но на самом деле он лишь предполагает, что это виконт, ведь у старика плохое зрение. Молодой человек не говорит ему ни слова. И на это есть причина: если бы он заговорил, Пикар тут же услышал бы, что голос не тот. Почему, Бурдо? Почему?
— Потому что это был не виконт?
— Вот именно. Это был не виконт, а Ламбер. Ламбер, одетый в промокший плащ своего хозяина. Еще раз вспомните показания мажордома — они подтверждают мою версию. Ламбер поднимается наверх, открывает дверь комнаты, входит и запирает дверь на ключ. Он бросает плащ и шляпу на кровать. Эта деталь меня также поразила: знаете ли вы, что плохая примета класть шляпу на кровать, особенно изнанкой вверх?