Одного одаренного молодого композитора по имени Гидеон Визель это подтолкнуло на гениальную идею. Он сел к роялю, закрыл крышку и написал 23 открытки в разных стилях, но с одним и тем же названием своего последнего шлягера. "В конце концов, я ведь тоже радиослушатель, — сказал он себе. — Значит, имею право принять участие в голосовании". К его крайнему разочарованию этот, как написанный, так и многократно упомянутый им хит не получил первого места. Оно досталось столь же юной, сколь и талантливой Рути Рон, которая с помощью своих родителей, родственников, свояков, телефонного справочника и, несомненно, музыкального инстинкта послала в общей сложности 88 открыток, благодаря чему ее последнюю пластинку расхватали, как горячие булочки.
В этот момент на сцену выступил всемирно известный импресарио Эмиль Иегуда Бельтцер.
"Нам не следует более оставлять это поле деятельности самодеятельным любителям, — посетовал он своему прихлебателю, поэту Толаат Шани. — Пришло время, когда мы, профи, должны показать себя в хит-парадах".
Весь персонал фирмы Бельтцер, состоящий из Толаат Шани, трех секретарей и мальчика на побегушках Туваля, занялся делом, для чего провел анализ всех имеющихся радиослушателей, а также запасов авторучек, чернил, карандашей и фломастеров. Комиссия из матерых психологов сочинила подходящий текст, который Тувалем смесью из детских каракулей и первобытных мыслей был реализован на бумаге. Вот образчик этого творчества: "По моему мнению, прекрасную песню "Целуй меня, дедушка" я считал бы самой замечательной на свете, и она, несомненно, заслуживает первого, второго и третьего места. С нетерпением Узи Порат, ученик, Тель-Авив".
Совсем скоро штаб фирмы Бельтцер достиг рекордного объема производства в 135 открыток в час. Туваль получил прибавку к жалованию, а Толаат Шани — золотой диск, поскольку шлягер, к которому он написал текст, побил цифру продаж более чем в 50000 экземпляров. Министр образования, открывая праздничную церемонию награждения, подчеркнул, что "простой человек с улицы своим голосованием открытками правильно осознал и оценил высокую художественно-фольклорную ценность нашего отечественного производства".
Толаат Шани пустил слезу счастья и перед многочисленными камерами многократно заключал в объятья своего партнера, композитора Мордехая Шулхана. Долгое время команда оставалась на пике успеха. Их главные соперники, Гидеон Визель и одаренная поэтесса Гого, ни разу не получали более 6000 открыток. Отчасти это было следствием их ущербной техники пропаганды, отчасти — внутренних раздоров. Каждый из них обвинял другого в бессмысленной трате времени и упрекал в увлечении написанием песен вместо открыток. Как-то вечером они оба набросились на известного исполнителя поп-шлягеров Гершона Шульца в кафе на улице Дизенхоф и потребовали от него, чтобы он тоже вносил свой вклад в борьбу за общий успех: