В столовой накрыт стол. Чего только здесь нет: холодный поросенок, заливная рыба, маринованные грибы. Вокруг стола Наталья, Ирина, Софа, Федор. Васильевна вносит в фарфоровой супнице раскаленный борщ.
Наталья (Софе). Позови дедушку обедать.
Софа выбегает из комнаты. Мы слышим ее шаги вверх по лестнице.
Голос Софы. Дедушка! Открой, дедушка! Обед готов.
Все усаживаются за стол.
Софа (входит). Не отвечает.
Васильевна разливает борщ по тарелкам. Тягостная тишина за столом, никто не смотрит друг на друга. Наталья пробует борщ, качает головой, роняет ложку.
Наталья. Нет, не могу есть. Ирина. Кусок не лезет в горло.
Наталья встает из-за стола. Все следуют ее примеру.
Федор (нерешительно). Я пойду, пожалуй.
Васильевна (огорченно). Значит, не понравилось?
Наталья (выходя). Прости, Васильевна, мы вечером съедим.
Федор наливает рюмку водки, залпом выпивает ее.
Васильевна (сквозь слезы). Господи, да что ж это такое! Наварила, нажарила — все зря!
Федор. Война, Васильевна.
Васильевна (в сердцах). Ну, война! Ну, напал немец на нас! Чего ж теперь, голодовку объявлять? Расколошматят его наши, как пить дать.
Васильевна подходит к непочатой Софиной тарелке, кусает черный хлеб и ест борщ.
Васильевна (сквозь слезы). Такой борщ пропадает!.. Гитлер чертов!
Федор с грустной улыбкой смотрит на кухарку.
346. (Съемка в помещении.) ДОМ. ВЕЧЕР.
Мягкий свет падает из-под желтых абажуров. Наталья с кофейником и чашкой на подносе поднимается наверх. Дверь в студию по-прежнему заперта.
Наталья. Сережа, я сварила тебе крепкого кофе.
Ответа нет.
Наталья. Сережа, нельзя же так!
Голос Рахманинова. Спасибо, мне ничего не надо.
С поникшей головой Наталья спускается вниз.
347. (Съемка в помещении.) ГОСТИНАЯ. НОЧЬ.
Наталья в пеньюаре поверх ночной рубашки дремлет на диване в гостиной.
348. (Съемка в помещении.) БИБЛИОТЕКА, ВРЕМЯ ТО ЖЕ.
В библиотеке Ирина прикорнула в глубоком кресле.
349. (Съемка в помещении.) СПАЛЬНЯ ИРИНЫ. ВРЕМЯ ТО ЖЕ.
Софа разметалась по постели, спит тревожным сном.
350. (Съемка в помещении.) КОМНАТА ПОВАРИХИ. ВРЕМЯ ТО ЖЕ.
Васильевна на коленях перед мерцающими лампадками киота. Тускло поблескивает золото икон.
Васильевна (молится). Господи, пошли победу русскому оружию! Спаси мать нашу Россию!
351. (Съемка в помещении.) ДОМ. НОЧЬ.
Камера скользит по спящему дому. Яркий лунный свет падает квадратами на пол, выхватывая куски мебели из темноты. Вдруг камера останавливается, потому что мощная трагическая музыка заполняет дом, проникает во все комнаты, во все углы, выплескивается в сад. Это — этюд-картина № 5 опус 39.