«Может, не надо? Остановись! Вдруг тебе будет больно».
«Больнее уже не будет», – отвечала я себе.
«Зачем тебе это? Он ведь подумает, что ты пришла, чтобы снова навязываться!»
«Ну и пусть думает, что хочет. Зато я узнаю ответы на вопросы, которые мучают меня уже столько времени».
«Ты всегда была сумасшедшей. Иди, но потом не жалуйся», – обиженно замолчал мой внутренний голос.
Я освободила поезд, подгоняемая недовольным взглядом дежурной по станции. Ей надо было работать, отправлять поезд, а я нарушала ее график. Шаг, еще шаг. В знакомую сторону, по тысячу раз хоженному маршруту. На все тот же троллейбус, все к тому же дому. К той же двери. Может, его не окажется дома. Как было бы просто. Я постояла бы, послушала, как переливается за дверью музыка его мелодичного звонка, развернулась, проехала бы всего одну станцию и... Что «и»? В объятия к Мишке. Или куда?
– Привет...
– Привет...Черт, ты, что ль?
– Я.
– Алиска? Детка? Какими судьбами? Решила меня навестить?
– Вроде того, – кивнула я и судорожно сглотнула.
Он был дома. Он распахнул дверь, такой же, как и раньше. Кроме разве того, что стал курить. Растрепанный, перемазанный краской. В джинсах. Немножко больше морщин. Более желтый цвет лица. Наверное, много курил.
– Проходи, что же ты тут стоишь? – Он гостеприимно провел меня внутрь. И даже там ничего не изменилось.
– Надо же, все по-прежнему.
– А чему меняться? Прошло-то времени всего ничего.
– Ну, как сказать, – протянула я. С моей точки зрения, прошла чуть ли не вечность. Однако, действительно, у него может быть другой отсчет. Всего в нескольких выставках, например.
– Будешь чай?
– Нет.
– А кофе?
– Спасибо, ничего не надо.
– Ну, рассказывай. – Он смотрел на меня с интересом, словно действительно не было ничего «такого» между нами. Той записки, его бегства. Просто зашла в гости старая знакомая. Сейчас расскажет, как съездила в отпуск.
– Я нормально. А ты как?
– Да все так же. Слушай, ты прекрасно выглядишь. Повзрослела. Одна?
– Нет.
– Понятно, – нахмурился он и закурил.
– Что тебе понятно?
– Хочешь выпить? – он достал из серванта бутылку какого-то дорогого пойла и выжидающе посмотрел.
– Наливай, – кивнула я.
Мы выпили. Молча, в крайнем случае покрякивая, что, мол, хорошо пошла, выпили еще. И еще. Пока наконец я не смогла выдавить из себя то, зачем пришла:
– Скажи, Артем, ты меня любил?
– Да, детка. Ты, наверное, не поверишь, но я тебя любил, – кивнул он и умиленно посмотрел на мои коленки.
– Я не имею в виду твои эротические фантазии. Ты считал меня интересной? Я казалась тебе личностью?
– Э... Как странно ты себя ведешь, – растерялся он.