— Он… или оно… больше не кричит, — выдавил из себя Осгард. Он был напуган не меньше Грэйн, но пытался скрыть свой страх, чтобы не испугать девушку еще сильнее. — Пойдем, Грэйни, попробуем выбраться отсюда.
Однако Мэлфи, до сих пор испуганно таращившийся на долговязые сосны, думал совсем по-другому и был не очень-то согласен с предложением Осгарда. Собака принюхивалась к воздуху, как будто пыталась учуять след кого-то невидимого. Потом она как-то странно посмотрела на своих спутников и, залаяв, рванулась вперед.
— Мэлфи! — всплеснула руками Грэйн. — Мэлфи, черт бы тебя побрал!
Но Мэлфи, обернувшись и еще раз гавкнув, понесся вперед, не обращая внимания на зов и ругань хозяйки.
— Черт! — выругался Осгард. — На твоем месте я бы на месяц лишил его вкусных косточек…
— Что на него нашло? — удивилась Грэйн. — Теперь придется бежать за ним.
— Ладно. — Осгард поправил ремешок ружья, словно для того, чтобы придать себе уверенности, и кивнул Грэйн. — Вперед! Мэлфи, черт бы тебя побрал! — крикнул он собачьему заду, исчезающему за стволами сосен. — Не видать тебе костей, как ушей своих!
— Боже мой! Да как же вас угораздило?!
Осгард, время от времени оттирая пот со лба, пытался разогнуть зубастую пасть капкана, в которой застряла нога маленького, странного на вид старичка. Именно его душераздирающие крики услышали Грэйни и Осгард, и именно на его запах рванул Мэлфи, которого никогда не подводило отличное чутье.
— Одни чудеса, — бормотал сквозь зубы Осгард. — Вначале эти сосны, неизвестно откуда взявшиеся в лесу… Потом это озеро, которого я в глаза не видел, хотя считал, что знаю лес как свои пять пальцев, а теперь вы в капкане… Не понимаю, кому понадобилось ставить капкан в таком глухом месте…
— Кому-то понадобилось, — кряхтел старичок, сморщив и без того морщинистое лицо, скукожившееся от боли, как печеное яблоко. — Кому-то понадобилось, ляд его побери… Окажись он в аду, в самом жарком котле, с самыми злыми чертями… Ох-охонюшки… Чтоб ему еда поперек глотки стала… Чтобы он… Ох… Чтобы ему… Ох-ох-ох… Чтоб его на куски разорвало, чтоб его жена змеей обернулась, чтоб ему репьями ходить… Ох…
— Ну вот и все… Слава тебе, Господи! — Осгард отбросил в сторону большой железный капкан — причину сетований несчастного старика. Вздох облегчения вырвался у всех троих: у Осгарда, которому выпала нелегкая задача вытаскивать ногу старика из железной пасти капкана, у самого старичка, сморщившегося от немыслимой боли, и, наконец, у Грэйн, которая наблюдала эту душераздирающую картину и переживала за всех сразу.